Монастырский диверсант. Анастасия Александровна Калько

промолчал, бросая в урну очередной измазанный платок. Не объяснять же этому перцу, что это были не дела, а дополнительные траблы. Это все детали, а у них речь пойдёт совсем о другом.

      – Я надеюсь, мы все же сможем договориться, – продолжал подошедший, – поймите правильно: у вас – свои интересы; бизнес, который надо поднимать; это очень важно. Но и у нас – свои интересы и своё дело. И отменить его или перенести место действия мы не можем. Никак…

      – Ну а нам как быть? – сварливо спросил Ольминский. Капля ледяной грязи ляпнулась с волос на куртку, и он снова полез за бумажными платками. – Дом уже куплен, ремонт на днях начнётся! Все оплачено, а вы хотя бы примерно знаете, какие это затраты? Мы-то рассчитывали быстро их покрыть, и за лето даже барыш наварить, а вы нам все в унитаз спускаете. Если вы, конечно, компенсируете нам истраченное, то может быть…

      – Вы не против, если мы не будем обсуждать такие деликатные темы в уединённом месте, а не здесь, на юру? – спросил собеседник. – При такой беседе третья пара ушей – лишняя. Вы со мной согласны?

      – А вы, наверное, "засветиться" хотите ещё меньше, чем я, – буркнул Ольминский. – Согласен. Не будем тут маячить. Не ровен час ещё кого-то черти принесут, – он злобно покосился на ресторан, куда удалилась борзая бабёнка.

      – Боже милостивый, как же вы перепачкались, – посмотрел на него собеседник. – Где это вас так угораздило?