Готический роман. Призраки моих историй…. Юлия Афиногенова

обхватила спину Уилла руками и ногами.

      «Роуз, неужели это то, о чём ты думаешь?» – мысленно я задавала себе вопрос. Зрелище завораживало меня, волненьем отдаваясь во всем моем теле. А когда их движения стали совсем дикими, и из уст девушки раздался то ли возглас от удивления, то ли нечто похожее на хмыканье. Уилл зажал ей рот рукой, и вмиг они повалились вдвоем куда-то вбок, чуть не упав с кровати, и замерли.

      В тот же миг я будто бы пришла в себя и часто-часто задышала, осознав, что совсем забыла о дыхании. Поспешив в свою комнату, я чуть было не споткнулась о ворс ковра по пути. Страх быть замеченной подгонял меня. Оказавшись в своей комнате, я укрылась одеялом с головой и почти сразу забылась глубоким сном. Проспала я до полудня.»

      Прошло две недели после того, как мы с Мэттью виделись. Не затянулся ли наш перерыв? Начались каникулы, и я почти не выходила из дома, постоянно засиживаясь в своей комнате и записывая любые сюжеты, приходящие мне на ум.

      От Мэттью не было ни единой вести. Я несколько раз срывалась и набирала его номер, но каждый раз он был недоступен. Его не было ни в одной социальной сети, и общих фотографий у нас тоже не было. Мне стало казаться, что наши отношения я просто выдумала, а возможно, и сам Мэттью являлся лишь плодом моей фантазии.

      Мама ходила как ни в чем ни бывало и ничего не рассказывала Я думаю, что и не расскажет, даже если я сообщу ей, что все знаю. Да и как можно рассказать своей дочери о том, что изменяла ее отцу. Немыслимо.

      Все две недели меня посещали лишь печальные мысли и я плакала по ночам, что так на меня непохоже.

      «Что за мешки под глазами?» – удивлённо спрашивал меня папа, когда видел меня по утрам за завтраком. – «Что у вас с твоим другом? Может мне с ним поговорить?»

      Мы с отцом мало общались, но он всегда видел меня насквозь. Я отвечала, что все нормально. А он говорил, что не верит, ведь мы с Мэттью давно не виделись, и я «постоянно сижу в своей каморке». Каморкой папа называл мою спальню. Я отвечала, что пишу новый роман. «Ааа, опять про этих вампиров и сумасшедших девиц» – бормотал он под нос, будто бы я его не услышу. «Я все слышу!» – наигранно возмущалась я, будто бы меня заботило его пренебрежение моим творчеством. Он был человеком старой закалки, и его негодование по поводу выбранных мной тематик моих произведений, было мне вполне понятно.

      «Целый месяц после той странной ночи я плохо спала, постоянно вслушиваясь в звуки, издаваемые домом. Больше подобного не повторялось, но я предчувствовала, что обязательно должно повториться, поэтому была начеку.

      Каждый раз встречаясь где-нибудь в коридоре или в кухне взглядами с Уиллом, щеки мои становились бардовыми и все тело охватывала дрожь. Постоянно мне казалось, что мой брат каким-то образом заметил мое присутствие у двери своей комнаты, хоть я и понимала, что этого не может быть, ведь я была предельно осторожна.

      Однажды он заговорил со мной по поводу