Бульварное кольцо – 3. Прогулки по старой Москве. Алексей Митрофанов

вещей из ризницы Рождественского монастыря. После этого к расследованию обстоятельств убийства Варвары вернулись снова, и тогда при помощи москвоведов и старожилов выяснилось, что она была не простою послушницей, а казначейшей обители и ближайшей подругой последней настоятельницы, которая ей перед смертью передала на сохранение наиболее чтимые святыни. Сосед-переплетчик был лишь подставным лицом большой компании профессиональных христопродавцев, каким-то образом разузнавших эту тайну; «сел» он нарочно с малоценными вещами, чтобы отвести подозрения от главарей.

      После вскрытия новых обстоятельств он был переведен в Москву на доследование и оказался вынужден подтвердить все сказанное выше».

      Ничего не поделаешь – воровской мир к тому моменту вовсю проник даже в церковные и околоцерковые мирки.

      * * *

      Не дальше, все по той же, правой стороне, дома №№12, 14 и 16, также вошедшие в указанную книгу. Первый из них то и дело менял владельцев. Сначала здесь жили Голицыны, затем – Фонвизины. Глава семейства Александр Иванович и два его сына, декабристы Иван и Михаил. Именно здесь в 1912 году состоялся исторический съезд «Союза Благоденствия», стоявший у истоков декабризма.

      Кстати, супруга Михаила Александровича – Наталья Дмитриевна, урожденная Апухтина – считала себя прототипом пушкинской Татьяны из «Евгения Онегина». До того доходило, что Наталья Дмитриевна часто при знакомствах представлялась Таней. Этим же именем она подписывала письма.

      Якобы, когда Александр Сергеевич сочинял свои ставшие хрестоматийными строфы:

      Письмо Татьяны предо мною;

      Его я свято берегу,

      Читаю с тайною тоскою

      И начитаться не могу… —

      он держал в руках подлинное письмо, пописанное Таней и составленное Натальей Дмитриевной.

      Прямых доказательств тому, разумеется, нет, да их, собственно, и не нужно – этот факт нам ценен именно как легенда общественной жизни Москвы. Зато доподлинно известен ее гражданский подвиг – Наталья Дмитриевна в 1828 году уехала в Читу к своему мужу, сосланному все за те же декабристские дела.

      Судьба ее вообще была довольно яркой. Дочь провинциального, костромского помещика Д. А. Апухтина, она была воспитана на светлых, несколько наивных книжных идеалах. Соблазны крупных городов ей были безразличны, зато девушка испытывала нешуточный религиозный экстаз, а также сентиментальную любовь к природе.

      Сама она писала про себя: «От матери я унаследовала мечтательность и пытливость, от отца страстную природу, в высшей степени способность любить и ненавидеть. Я была дика и застенчива. Страстно любила свою кормилицу, которая была моей няней… Я была скрытна и несмела, с немногими сближалась, особенно с детьми своих лет. Я искала какой-то высшей чистой человеческой любви».

      Ее сибирская знакомая, М. Францева писала о Фонвизиной: «Наталья Дмитриевна была замечательного ума, необычайно