Эликсир жизни. Лариса Ритта

Теоретически он должен попасть туда до закрытия.

      – А практически?

      – А практически он перелезает через забор.

      – Ах, через забор… – протянула Милка многозначительно. – Да, это твой вариант, мне нечего возразить. Он там отдыхает?

      – Нет. Работает.

      – Кем работает?

      Я даже собираться перестала.

      – Не знаю, – сказала я с удивлением. – Ну… кем–то там…

      – А что за пансионат?

       Я ещё раз замерла.

      – Он говорил, я забыла…

      – Ну, узнаю тебя, – вздохнула Милка. – Ничему тебя жизнь не учит. Зовут–то его как? Ты хоть имя знаешь?

      – Имя… – я попихала, наконец, вещи, поднялась и воззрилась на Милку. – Может, тебе ещё паспорт принести? Он вообще–то князь.

      – Думаешь, этого достаточно?

      Она ещё раз внимательно вгляделась в князя, спокойно взиравшего с высоты набережной на морскую даль.

      – Так–то красавчик, конечно. Плечи, руки красивые… Но всё–таки, лучше бы Арсений… –  заметила она не без сожаления. – Солидный джентльмен, главный технолог крупного предприятия, весомый, надёжный…

      – Даже и не думай! Забудь и не трожь Арсения, – я накинула блузку и завязала её узлом на животе.

      – Это почему же? – заинтересовалась Милка.

      – Арсений – хороший человек. – Я выпрямилась и повесила сумку на плечо. – У него, между прочим, три месяца назад родился долгожданный сын.

      – Да ты что? – вытаращила глаза Милка.

      – А вот да!

      И я, оставив Милку размышлять о странностях жизни, сломя голову бросилась наверх.

      Первым делом я сняла с князя шляпу и нахлобучила на себя.

      – Здравствуйте, пани, – серьёзно сказал  князь, переломив бровь. – Ведите себя прилично, на вас смотрят.

      Я свесилась вниз. На нас смотрели. Милка и Арсений Николаевич. И ещё тёмные окуляры. И белые панамы из–под лестницы. И Настя с Галей. И ещё люди. Вот спрашивается, почему!

      Я схватила князя за руку, отволокла на безопасное расстояние подальше от ограды и встала перед ним. В шляпе, в любимой юбке с разрезом и совершенно счастливая. И сделала реверанс.

      – Здравствуй, князь, – сказала я, сияя. – Ну их всех, давай удерём! Я тебя ждала. Бежим быстрей танцевать!

      – Пани! – он засмеялся и, не обращая внимания на прохожих, обнял и поцеловал меня. – Князь у ваших ног. Бежим!

      * * *

      На краю дикого пляжа, упирающегося своим носом в обросшее кустарником предгорье, мы набрели на относительно свободное от людей и относительно ровное место. Здесь не было докучной, острой медицинской гальки – технически чистой, как выразился про наш пляж князь, здесь был обычный, не идеальный, но зато абсолютно природный, простой песок с редкими камешками и ракушками.

      Мы побросали вещи и старательно вычистили от камней площадку.

      Я скинула блузку. Князь бросил рубаху на куст и закатал полотняные штаны.

      – Ну, трепещите, моя прекрасная пани, – сказал он, делая страшные глаза. – Я вас по дороге пытался посвятить в теорию,