Избранное. Сборник. Альберт Светлов

в поисках виноватых (сб. «Окликая по имени»)

      Бесчисленные попытки исправить минувшее,

      Бесконечные изобретения верных решений,

      Проигрывание их в мыслях,

      Проигрывание их в ролях

      За себя и за того парня,

      За себя и за ту сучку.

      Поиски спасительной тропинки между «тогда» и сейчас»…

      Поздно… Ничего нельзя улучшить, —

      Прошлое только ухудшается,

      А с ним и настоящее,

      Тем паче, что существует оно

      Только в твоём воспалённом воображении.

      Перелистывая письма оттуда, ты замечаешь,

      Как гогочут над тобою те, кого ты стремишься изменить.

      Их не стереть ластиком,

      Не смыть обиды упрёками,

      Даже палач из славного города Лилля

      Вряд ли совладает с ними.

      Обиды – не муки, не перемелются в муку,

      Да и мельница для них не построена.

      Слабость и трусость – вот что принуждает бегать по прошлому

      В поисках виноватых,

      Слабость и трусость растоптали мечту,

      Слепили фальшивую приторную иллюзию

      Иначе сбывшейся жизни,

      Иначе сбывшегося тебя.

      Тебя, у которого нет почти ничего общего

      С тобой нынешним,

      С тобой изведавшим,

      С тобой создавшим,

      С тобой непокорённым…

      Лишь всходы слов, пущенных по ветру…

      Лишь жажда любви, не требующей взаимности…

      Лишь смерть, расставляющая всё по местам…

      30 (роман «Перекрёстки детства»)

      «Никогда не позволяйте своим друзьям садиться на неподкованную лошадь»

      Бен Джойс-Айртон. «Коневодство в Австралии»

      В июне дед получил письмо из города Лозового, от младшей сестры Марии. Она сообщала о намерении навестить его, избрав, наконец, игрушечный закон робкого удела круговорота сутолоки. Мария уехала в упомянутый южный степной городишко по распределению, окончив строительный техникум в Губернске. Обустроившись, она обзавелась мужем и родила дочурку Галю. Десятилетиями родственники поддерживали вялую переписку, перезванивались и теперь, когда старший брат зазвал её в гости на пару недель, Мария, понимая, что они – люди пожилые и в силу возраста вряд ли свидятся, приглашение приняла. Попроведать нас она вознамерилась не в одиночку, а с внучкой, тринадцатилетней Леной. Галина, дочь Марии, в Лозовом вышла замуж за сослуживца, смуглого, белозубого деловитого азиата. Лена носила странно звучавшую фамилию – Хтоидзе, и отчество Томазовна. (Я с присущим мне злоязычием в шутку назвал её «Камазовной» и она, свирепо, по-женски, обидевшись, отправила меня в игнор без права на реабилитацию).

      Первоначально мы с Владленом не обратили на новость никакого внимания. Подумаешь, какая—то баб Маша с девчонкой! Ну, поживут дней десять, велика важность! Не мирового масштаба событие! Мне было однозначно не до приезжих,