Инспектор ливней и снежных бурь. ГЕНРИ Д. ТОРО

убаюканный серенадами мошек и комаров! День, проведенный в обществе греческих мудрецов, подобных тем, что описаны в Пире у Ксенофонта, не сравнится с отточенной ясностью высохших побегов клюквы и свежей аттической солью густого мха. Представьте себе двенадцать часов одухотворенной и дружелюбной беседы с леопардовой лягушкой; или как солнце поднимается из-за зарослей ольхи и кизила и весело взбирается к зениту, до которого лишь две ладони, и, наконец, уходит на покой за каким-нибудь крутым холмом на западе. Начинаются вечерние песнопения комаров в тысячах зеленых часовен, и гулко ухает выпь, скрытая в невидимом форте, словно пушка, возвещающая закат! Да, можно вымокнуть в соках болота за день с такой же пользой, как пройти, не замочив ног, по песку. Холод и влага – разве это менее богатые впечатления, чем тепло и сухость?

      Теперь дождевые капли сочатся по жнивью, а мы лежим на подстилке из сена у склона поросшего кустарником холма; умирающий ветер на последнем дыхании собирает над нами тучи, а капли, мерно падающие с веток и листьев вокруг, усиливают ощущение внутреннего уюта и благодушия. Птицы теперь ближе к нам, и их легче различить под густой листвой; похоже, они сочиняют новые напевы, солнечный свет ярко вырисовывает их силуэты на ветвях. И если перенести сюда гостиные и библиотеки – какими жалкими показались бы их соблазны! А нам бы петь, как в прежние времена:

      Я книгу отложу – мне не до книг.

      И мысль, устав меж строками блуждать,

      Уйдет в луга – туда, где каждый миг

      Ей дарит жизни свет и благодать.

      Плутарх умен, старик Гомер хорош,

      Шекспира жизнь прекрасна до конца…

      А что читал Плутарх? Все вздор и ложь.

      Шекспир читал не книги, а сердца.

      Листва над головою шелестит.

      И что мне греки, Троя, Одиссей?

      Здесь ныне битва славная кипит:

      На муравья поднялся муравей.

      Гомер меня простит: я сам не свой —

      К кому из них благоволит Зевес?

      Другой Аякс вступает в смертный бой,

      Вот он травинку взял наперевес…

      С Шекспиром встречу отложу пока.

      Меня пленила светлая роса,

      И ливнем набухают облака…

      Мы встретимся при чистых небесах.

      Моя постель – на зависть королям.

      Какой монарх такой похвастать мог?

      У изголовья – клевер и тимьян,

      Фиалки мягко стелются у ног.

      А облака заволокли весь свет,

      И бесконечно слушать я готов,

      Как капли посылают мне привет,

      Срываясь в пруд и в чашечки цветов.

      Пусть вымок я в постели овсяной,

      Но вижу: то кружится в синеве

      Плывущий одиноко шар земной,

      А то в моем исчезнет рукаве.

      Я слышу отовсюду капель звон,

      Как только ветер листьями тряхнет,

      Как будто жемчуга