Повезло. 80 терапевтических рассказов о любви, семье и пути к самому себе. Ольга Савельева

с Тютчевым и Толстым – не конкуренты, у нас разные целевые аудитории. Ваши нынешние ученики – моя целевая аудитория. Поэтому учителям нужно не игнорировать блогеров, а дружить с нами и читать нас. Мы же для вас как мостик к современным детям. Вы не хотели меня обидеть. И я не хочу обидеть вас, но все же напишу. Рада, что я не ваша ученица. Потому что для меня учитель – это человек, который учит новому и поддерживает в любом начинании, даже если ему очевидно, что человек ошибается. Никому нельзя обрубать крылья. Человек должен пробовать все, что ему кажется правильным. Я вот не люблю печь. Если я вдруг заделаюсь кондитером, никто не купит мои торты, и я быстро уйду из этой сферы. А за мои книги люди голосуют, их покупают, читают, за них благодарят.

      Сейчас за читателя нужно бороться. Аудитория искушенная. Она пресыщена информацией, причем бесплатной, доступной: на, бери, читай. И вот эта аудитория – ваши ученики. Бесполезно заставлять их делать то, что им неинтересно. Они не виноваты. Но и учителя не виноваты, что больше не так авторитетны для учеников. Раньше учитель был человек – кладезь знаний. А теперь в кармане у каждого ребенка смартфон, и этот смартфон знает многократно больше, чем учитель.

      Новые времена требуют новых классиков. Я не претендую, я констатирую. И это абсолютно нормально. Поэтому я уверена, что скоро мы встретимся на страницах ваших учебников. Во всяком случае, я об этом мечтаю».

      Писатель – это тот, кого читают. Ты писатель не тогда, когда считаешь себя писателем, а когда писателем считают тебя другие.

      Ты хорошая мама не потому, что считаешь себя хорошей мамой, а потому что так считают твои дети. Аллилуйя.

      Кстати, именно поэтому вы держите в руках эту книгу.

      Творог

      Моя мама все решения принимала за меня. И не замечала этого.

      Помню, мы шли с ней по рынку, по продуктовым рядам, выбирали молочные продукты. Мне тогда было лет 15.

      Я – выше мамы на полголовы.

      – Ты творог будешь? – спросила мама.

      – Не-е-ет, – сморщилась я.

      – Завесьте нам два кило, – сказала мама продавцу.

      Я помню, как поймала в себе удивление: зачем ты спрашивала, если все равно купила?

      – Я же сказала: не хочу творог, – нахмурилась я.

      – Ты любишь творог, – пояснила мама.

      – Да? – удивилась я. – А, ну тогда ладно.

      – Да и полезный он. Там кальций.

      Дома я ела творог, политый вареньем. И не знала, вкусно мне или нет. Но мама сказала, что я люблю творог. Значит, люблю.

      Я не знала, как понять, что я действительно люблю и чего на самом деле хочу.

      Я была не знакома сама с собой, потому что смотрела на себя глазами мамы и думала маминой головой. Любой грядущий поступок проходил фейсконтроль «Что скажет мама».

      Если маме понравится – делай, если нет – отмена миссии.

      Первые наши конфликты с мамой случились тогда, когда я вдруг взяла и – о боже! – настояла на своем мнении.

      Причем в какой-то сущей ерунде. Типа