Наследница по кривой. Нинель Лав

около тонны живого веса с копытами размером с её голову слушалась девушку-подростка, и клянчила сахар, и радостно ржала, заслышав её шаги в начале конюшни…

      «– И почему я оставила конный спорт? – со щемящей тоской вдруг подумала Кира, и глаза её затуманились слезами. – Получила бы «Мастера спорта», выступала бы за сборную или тренировала бы детишек… Ах, да! Пашка Шубин… Права была Ларискина мама, сказав обо мне после нашего расставания: «Погасло солнышко в её душе…»».

      – Что же было дальше? – Дмитрия Викторовича очень заинтересовал Кирин рассказ о её прошлом. Павел был частью этого чужого прошлого, и Юшкину захотелось, как можно больше узнать о неизвестной стороне жизни Павла.

      – Что было дальше… – Кира помолчала, собираясь с мыслями. – Возможно, я бы смирилась с ролью доктора Ватсона, но, подражая легендарному сыщику, Павел увлекся перевоплощением. «– Закрой глаза», просил он, и я послушно замирала, закрывая глаза ладонями. «Открывай!» – кричал он через минуту и загадочно добавлял: – «Сюрприз!». И я чуть не падала в обморок: передо мной вместо Павла стоял носатый грузин с кустистыми бровями и огромной кепке, или бабулька с бородавкой на носу в клетчатом платке, или патлатый студент в кругленьких очёчках. Последней же каплей моего терпения стало ужасное страшилище, похожее на Кинг-Конга. Послушно открыв глаза после слова «Сюрприз!» – хотя тысячу раз давала себе слово ничему не удивляться – я увидела перед собой вместо Павла звериную морду с оскаленными клыками. Чудовище качало головой из стороны в сторону и внимательно разглядывало меня серыми знакомыми глазами. Мало сказать, что я испугалась – страх буквально пронзил меня с головы до пят и парализовал тело. Но когда Кинг-Конг потянулся ко мне когтистыми лапами, сработал инстинкт самосохранения: я огрела чудовище сумкой по башке и с такой силой «врезала» ему в челюсть, что оно свалилось на асфальт в полном нокауте. Потом оно что-то кричало мне вслед, махая лапами, но я убегала по дорожке парка все быстрее и быстрей… – Кира сделала выразительную паузу и подвела итог рассказанной истории. – С тех пор я не доверяю красивым мужчинам, не люблю подарков и нервно вздрагиваю, когда слышу слово «Сюрприз!».

      Первый раз за время их знакомства Дмитрий Викторович улыбнулся. Лицо его ожило, ледяная надменная корка исчезла. Воспоминания Киры его по-настоящему взволновали и он, не спрашивая разрешение закурить, достал из кармана серебряный портсигар с монограммой.

      Сигаретный дым заклубился по комнате, вплетаясь в мужские потаённые мысли…

      «Всё могло сложиться совсем по-другому! У меня тоже могла быть семья: любящий сын, заботливая сноха, внучка и, может быть, даже внук – продолжатель рода Юшкиных. Мы собирались бы по вечерам за большим круглым столом, разговаривали, смеялись, строили планы на предстоящий отпуск. По воскресеньям мы бы приглашали гостей, а после обеда долго пили чай – обязательно с тором – мне подавали бы кусок с кремовой розочкой, а внучка заговорщицки подмигивала бы мне, и, улучив момент, перекладывала к себе