Родовое проклятие. Ирина Щеглова

и он испугался.

      Я ничего не рассказала отцу, побоялась.

      И ничего не рассказала матери, когда мы вернулись.

      Я ненавижу поезда.

      Стараюсь летать самолетами, когда это возможно. Но, к сожалению, это возможно далеко не всегда.

      Мои родители живут за три тысячи километров от Москвы, в маленьком городке Центрального Казахстана – Жезказгане. Туда не летают самолеты, больше не летают. А у меня там десятилетний сын, и я не видела его больше года. Мы общаемся по телефону; такая новая форма общения и воспитания ребенка.

      – Мама, ты, когда приедешь?

      Еду…

      Пока до последней минуты стояла на платформе и нервно курила, мой сосед по купе успел переодеться в только что купленные шорты и новую футболку. Приобрел он, все это, видимо, специально для такого случая; два целлофановых пакетика остались лежать на моей нижней полке…

      Мы сидим вчетвером напротив друг друга и пытаемся познакомиться: молоденькая девушка, мужик в шортах, татарин с усталым лицом и я. Вагон непривычно переполнен, отменили несколько поездов.

      – Поедем, как в трамвае, – жалуется проводница, выдавая нам постельное белье. Белья на весь вагон не хватило.

      Татарина оштрафовали. Он признался в двухнедельном пребывании в Москве. При чем здесь транспортная милиция?

      – Предъявите документы!

      Я протянула паспорт:

      – Похожа?

      – Даже лучше! – страж порядка глянул на фотографию, улыбнулся, вернул паспорт и пожелал счастливого пути.

      Охота – пуще неволи. Набились в тамбур, курим.

      Есть мужчины, которые понимают все и сразу, есть – не все и не сразу.

      Сначала на «ты» и прямой взгляд на грудь. После моих рассуждений на тему вечного зла и философии Дзен – уже на Вы. Проходит, правда, не всегда. Приходится применять варианты. Я давно уже большая девочка и умею объяснить мужчине чего я хочу, а чего нет. Теперь мне предстоит опекать и юную Дину, она еще не умеет…

      Мужчины думают, что они мыслят логически; им кажется, что это единственно-верный способ. Мышление женщины, по их мнению, похоже на бродящую квашню: пузырьки, пузырьки… Хаос!

      – Скажите, Вы серьезный писатель?

      – Федор Михайлович Достоевский – серьезный писатель, Лев Николаевич Толстой, тоже…. А я, так, рядом постояла…

      Человек едет в отпуск, он предвкушает курортные развлечения, возможные романы, он мечтателен, а потому нетороплив. Это как в юности – кажется, что все впереди.

      Когда мужчина едет в командировку, время уплотняется. Словно назавтра объявили конец света, а надо столько еще успеть!

      Я могу вспомнить всех своих попутчиков, с которыми мне приходилось проживать часы или дни в замкнутом пространстве купе. Пассажиры мужчины по моим многочисленным наблюдениям – это либо женихи, либо алкоголики. Правда есть еще одна категория – алкоголики-женихи, или женихи-алкоголики, это как кому больше нравится. Исключений не было, ни разу.

      Они словно ждут некоего условного сигнала. Этого толчка, когда: «Провожающие,