Сборник сказок. Анна Монахова

придумаем. – Мальчик подумал и спросил. – А как произошло, что когда-то Одинукли ожили?

      – Говорят, тогда в лес пришел один мечталь, ну, то есть, человек, – начал объяснять Снегогрюм. – Он очень хотел, чтобы в лесу родилась сказка. Когда для строительства городка срубили самые высокие деревья, он пожелал, чтобы пни от этих деревьев ожили, а не гнили печально посреди леса. Так и произошло. Из этих пней появились одинукли.

      – Так ведь я тоже человек, – воскликнул Тове. – И еще какой мечталь! Говори скорее, что нужно делать?

      – А я-то откуда знаю? – удивился Снегогрюм. – Это тысячу лет назад было. Я еще тогда не родился.

      – Я знаю! – произнес Дух Леса. – Кажется…

      – Так говори скорее! – умоляюще посмотрел на него Тове.

      – Ну, хорошо, Да не тряси ты меня! – возмущенно сказал Дух, когда Тове взял его за руку.– Сейчас вспомню. А, точно! Закрой глаза. Что ты видишь?

      Тове послушно закрыл глаза и замер.

      – Вижу? Темноту вижу. И еще какую-то светящуюся нитку.

      – Вот, хватай ее скорее, – заторопился Дух Леса. – И думай о самом заветном в твоей жизни.

      Тове мысленно потянулся за нитью, взял ее в руку и хотел попросить оживить одинуклей, как вдруг ему вспомнилось, что еще совсем недавно его заветным желанием было совсем другое. Он мечтал, чтобы к нему приехали родители. И чтобы они болтше никогда-никогда не разлучались. Тове быстро опомнился и начал сильно-сильно думать об одинуклях.

      – Ну что, получается? – спросил он, открывая глаза.

      Но коряга так и осталась корягой.

      – Что-то не так, – почесал лохматую голову Дух Леса. – Может, ты не за ту ниточку тянул?

      – Может, он и не мечталь вовсе? – спросил Снегогрюм.

      Тове вдруг стало стыдно. Он почувствовал, как горят уши, и тихо промолвил:

      – Я… простите меня. Я так хочу, чтобы ко мне приехали папа и мама, что незаметно для себя пожелал этого. И теперь мы никогда не расколдуем одинуклей.

      Тове почувствовал, как глаза наполняются слезами. Он бросился к коряге, обхватил ее руками, насколько мог, и заплакал:

      – Прости, Оль! Это я виноват! Я не хотел…

      Слезы текли по его щекам и по коре коряги. И вдруг она зашевелилась и обняла своими ветками… нет, своими руками мальчика.

      – Ну, конечно, ты ни в чем не виноват, – сказала Оль. – Наоборот, ты спас нас.

      – Получилось! – крикнул Тове. – Ура!

      Тут входная дверь распахнулась и на пороге показался Диль, который привел сюда еще двух одинуклей. Один из них тащил в руках громадный горячий чайник, а у другого была целая корзина зимних яблок,

      – Так-то лучше! – рассмеялся Дух Леса. – Хватит вам сидеть по своим углам.

      – Но мы же одинукли, – попыталась возразить Оль. – Мы всегда праздновали Новый год каждый у себя дома.

      – А теперь будем праздновать вместе, – ответил Гролль и с опаской покосился на Внорка.

      А потом был новогодний пир, правда, кактус Тове есть отказался. Дух Леса смастерил из бересты кораблик в подарок для друга.

      – Только,