Баш на баш. Вероника Сергеевна Меньшикова

что ты считаешь этого молодого человека «прибившимся недоразумением».

      – Раньше считала, – Честно ответила я, – Но теперь я изменила своё мнение.

      Кажется, покрасневшие щёки и блестящие глаза выдали меня: папа хитро улыбнулся.

      – Так-так, – Протянул он, – Кажется, моя взрослая дочь влюбилась. Садись и рассказывай, мисс Петтерс.

      Я села в кресло напротив и занервничала, как перед экзаменом.

      – Ну… пока ничего серьёзного, – Я заправила прядку волос за ухо, – В смысле, один раз мы посидели в кафе, а второй он пригласил меня на выставку Моне.

      – Мане или Моне?

      – Клода Моне, – Ответила я, – Папа, это были такие картины… чарующие, волнующие, волшебные…

      – Я видел репродукции Моне, – Перебил он, – Ты лучше скажи, как тебе молодой человек?

      Я стушевалась, пытаясь разобраться в истинных эмоциях:

      – Пап, он очень… умный и образованный. Вежливый. Интересный. Но он же… словом, он выглядит, как последнее чучело, – Простонала я.

      – Немного денег и усилий – и из любого человека можно сделать конфетку, – Философски ответил папа, – Не зацикливайся на внешности, исправить её не так сложно, если он тебе нравится, как человек.

      Задумавшись, я поняла, что даже его внешность меня уже особенно не беспокоит: сегодня же я заметила, что у него красивое лицо… Вот только взгляд карих глаз меня то ли напугал, то ли смутил: при всём видимом спокойствии и доброжелательности Шона, его глаза казались какими-то очень жёсткими, немного печальными, а немного даже звериными. Его глаза абсолютно не вязались со всем остальным его видом: с небрежной причёской, с глупыми очками, грузной фигурой, дешёвой одеждой… Это был взгляд охотника. Взгляд опасного, дикого самца. Возможно, Шон не так прост, как кажется.

      – Но, несмотря на внешность, он же тебе нравится? – Спросил папа, выдернув меня из омута собственных мыслей.

      – Пока рано говорить, – Уклончиво ответила я, – Но, если от него поступит следующее приглашение на свидание, я соглашусь. Пап?..

      – Да, Кэтрин?

      – Почему после мамы ты не женился ещё раз?

      Папа провёл рукой по волосам и, казалось, задумался. Помолчав с полминуты, он, наконец, произнёс:

      – После Кайли я перестал доверять женщинам, – И, потом, к моему удивлению он добавил, – Как ты понимаешь, я не был монахом эти годы. У меня были периодические встречи с женщинами, некоторые из них заканчивались постелью. Но я не мог пересилить себя и попытаться построить настоящие отношения, казалось, если я это сделаю, то меня опять предадут в любой момент. А, может, мне просто не встретилась та, ради которой я смог бы наступить на горло своему страху. Не знаю. А почему ты спросила? Ты хотела бы, чтобы у тебя появилась мачеха?

      – Нет, совсем не хотела бы, – Честно ответила я.

      – Вот и радуйся, что её не появилось, – Он снова взял со столика книгу, – А я буду радоваться, если у тебя с Шоном всё получится.

      – Я тоже буду этому очень радоваться, – Улыбнулась я.

      Всё шло своим чередом: мы с Шоном сидели вместе на занятиях, иногда прогуливались