Гость из космоса. Росс Уэлфорд

до меня частичку её запаха. Засорившиеся трубы? Скисшее молоко? Ушная сера? Пахнет так, будто всё это смешалось, превращаясь в густой, отвратительный смрад – так пахнет не просто её дыхание, так пахнет она сама.

      – Боже, Игги. Как же она воняет! – шепчу я.

      Игги снял свою кепку и теперь прижимает её к носу.

      – А я-то думал, это от тебя, – говорит он приглушённым голосом.

      Мы с Игги медленно поднимаемся на ноги, и теперь мы втроём стоим, образуя треугольничек, не говоря ни слова – просто, знаете, совершенно поражённые. Игги сгибает и разгибает свою свежеисцелённую ногу.

      В конце концов он нахлобучивает кепку обратно на голову и дважды стучит себя по груди.

      – Я есть Игги, – говорит он, и существо с усилием моргает.

      Я мог бы поклясться, что она думает: «Зачем это он разговаривает как полоумный?»

      И всё же, беря пример с Игги, я указываю на себя и говорю:

      – Я есть Итан.

      Я не могу точно сказать, откуда знаю это, потому что она не ахает, не моргает и ничего такого не делает, но я чувствую, что она удивлена.

      – И-тан? – переспрашивает она.

      – Да.

      Она поднимает подбородок, затем опускает. Выглядит так, будто она кивает, но в обратном порядке. Затем она произносит нечто похожее на «Элли-энн» и похлопывает себя по груди.

      Игги глядит на меня с ликующей ухмылкой на лице.

      – Видишь? Это её имя. Эллиэнн!

      Но тут мы слышим крики и собачий лай и видим лучи фонарей среди деревьев в отдалении, спускающиеся по тропе от основной дороги.

      Выражение чистейшего ужаса, мелькающее на странном волосатом лице существа, меняет, я полагаю, всё.

      – Молчите, – говорит она своим пискляво-гортанным голосом.

      – Что? – спрашивает Игги.

      – Я говорю: молчите. Гофорите, что не видели меня. Солгите. Вам, людям, это хорошо удаётся.

      – Подожди, – говорю я. – Кто ты такая? И зачем нам лгать?

      Лай раздаётся ближе, и из кустов возникает огромная немецкая овчарка, скачками приближающаяся к нам по прибрежной гальке.

      Я слышу:

      – Что такое, Шеба? Что ты нашла?

      А существо, утверждающее, что её зовут Эллиэнн, глядит на меня пристальным взглядом бледных глаз.

      – Потому что иначе ты больше никогда не уфидишь свою сестру.

      Мою сестру. Тамми.

      Игги был прав. Его затея с рыбалкой сработала: уже где-то час я почти и не вспоминал о ней.

      Но теперь я стою, насквозь промокший, на деревянном причале промозглым вечером, и воспоминание о том, почему я здесь, захлёстывает меня волной скорби.

      Глава 7

      – Ненавижу тебя!

      Это последние слова, которые я сказал Тамми. Они вертятся у меня в голове – и это абсолютная неправда.

      Моя сестра-близнец. «Другая половина» меня, как часто говорила Ма, и была права.

      Тамара, кратко Тамми, Тайт. Классное имя, я думаю, в основном из-за аллитерации. Тамми Тайт. С тех пор, как она пропала, не проходит и часа, чтобы я не подумал об этих трёх слогах.

      Часа?