Гость из космоса. Росс Уэлфорд

бросил я и побежал обратно к велику. Развернул его и поехал на наш конец деревни так быстро, как только мог.

      «Звездочёт» был ярко украшен, на огромном дереве рядом с пабом светились огоньки, которые мы с Тамми помогали развешивать на прошлой неделе. Уже с подъездной дорожки я слышал пение. Собравшиеся петь рождественские песни начали рано, и через окно я видел, что Кора Фокс-Темплтон, мама Игги, подыгрывает им на старом расстроенном пианино. Игги стоял с ней рядом, а Сьюзи сидела на пианино сверху, будто собиралась отложить яйцо. Из окна доносилось:

      – Вести ангельской внемли! Царь родился всей земли!

      Я соскочил с велика, вломился через двери в вестибюль и направился прямиком к бару, и там меня с головой накрыло шумом, духотой и музыкой.

      – Милость, мир Он всем дарит, грешных с Богом примирит…

      У барной стойки раздались радостные возгласы, и Па крикнул:

      – Ну ладно, народ! Кому Кубок Огня?

      Это один из его барменских фокусов, который я видел кучу раз: на поднос ставятся в ряд коктейли, а потом Па поджигает алкоголь, и они загораются. Обычно я люблю на это смотреть.

      Ма взяла поднос в руки, а я начал проталкиваться через компании людей, пока не подобрался к ней.

      – Ма! Ма!

      Она раздражённо повернулась ко мне, качая головой и не переставая петь.

      – Ма! Ты должна меня выслушать!

      – Осторожно! У меня тут пожарная угроза! – сказала она. – Так – кто хочет рюмочку? Не сейчас, Итан!

      – Нет, сейчас! – закричал я.

      Люди заметили меня, и некоторые из них пихнули соседей локтями и прекратили петь. У меня не было выбора. Я вцепился в крышку пианино и захлопнул её, а мама Игги взвизгнула и как раз вовремя успела отдёрнуть пальцы. Крышка опустилась на клавиши, раздался грохот, браслеты на запястьях Коры зазвенели, а Сьюзи неодобрительно встопорщила перья. Пару секунд спустя пение утихло.

      – Итан! Ради всего святого… – начала Ма, проталкиваясь ко мне, но я не слушал.

      Вместо этого я повернулся к собравшимся и сказал:

      – Тамми пропала! Я нашёл её велик возле дороги, а её самой нигде нет.

      Люди начали приглушённо переговариваться. Кто-то, кто сидел в дальней части паба и не расслышал меня, сказал:

      – Эй! Куда делась музыка? – и на него тут же шикнули.

      Па, переодетый в оловянного солдатика, вышел из-за барной стойки и поднял руки.

      – Ладно, ладно, – спокойно сказал он. – Что происходит? Итан?

      Так что я снова рассказал ему, что случилось, что я звал Тамми, и что фары на её велике ещё горели, и что Шейла-Шотландка её не видела. Слова лились из меня с такой скоростью, что Па дважды пришлось сказать мне:

      – Спокойно, сынок. Не спеши так.

      Потом я поглядел на Ма, и наши глаза встретились. Я ещё никогда не видел настолько напуганного человека. С её лица сбежала вся краска: Ма была серая, как призрак.

      Две минуты спустя бар начал пустеть: люди торопились на парковку и рассаживались по машинам.

      – Ты проверь лесную тропу, Джек!

      – Я поеду на северную дорогу – давай со мной, Джен.

      – У