Выживший на адском острове. Александр Тамоников

гауптштурмфюрер. Если кто-то сойдет с ума и решит свести счеты с жизнью, то сделает это все равно.

      – Мое дело предупредить.

      – Я учел ваше предупреждение.

      Бараки спали. Только Влах считал время – по сменам караула. Караул заступал в 19.00 и менялся через два часа. Прошли уже две смены, сейчас стоит часовой третьей смены, значит, время – около полуночи. Пора.

      Для похода в сортир в бараках был сделан отдельный ход, ближе к восточному торцу здания.

      Влах поднялся. Пехнер, оказывается, не спал:

      – Пошел?

      – Да.

      – Ты извини меня, Эрик, я не могу. Если тебе удастся сбежать, передай Марте, что я жив.

      – Передам.

      – И, это… пожалуйста, Паулю – что я вне игры. Своих я не сдал, да уж, наверное, и не спросят. Объясни, я просто хочу выжить. Не могу сопротивляться, буду терпеть до освобождения.

      – Терпи, Апсель. Не хотел я с тобой говорить, но все же столько вместе сделали… прощай.

      – Удачи тебе.

      Влах постучал в дверь. Педантичные немцы предусмотрели все. Часовой не имел права разговаривать на посту, но обязан был реагировать на естественные желания заключенных. Поэтому он подошел к столбу, на котором висел светильник, достал телефон, вставил вилку в розетку. Ему ответил помощник начальника караула:

      – Слушаю тебя, Второй!

      – Здесь заключенный в сортир просится.

      – Что, потерпеть не может?

      – Не знаю, стучит в специальную дверь.

      – Один?

      – Не могу знать!

      – Ладно, я сейчас подойду.

      Обершарфюрер пришел с солдатом отдыхающей смены. Открыл дверь.

      – Я, господин офицер, в туалет хочу, сил нет, – захныкал Влах.

      – А если не выпущу, обделаешься?

      – Непременно и скоро, весь барак проснется… сами понимаете.

      – Давай бегом туда-сюда.

      – Да, герр офицер.

      Обершарфюрер кивнул караульному:

      – Смотри!

      – Слушаюсь. – Солдат встал в торце, не подходя к сортирам.

      Тем временем Эрик, издавая соответствующие звуки, украденными со стройки кусачками уже вытягивал гвозди из стенных досок. Готово! Он пролез в образовавшийся проем и откатился к столбу колючей проволоки.

      Караульный услышал подозрительный шум. Подозвал помощника начальника караула:

      – Герр обершарфюрер, в сортире непонятное происходит.

      – Что, несет засранца?

      – По-моему, скрипнули доски и потом был какой-то шелест, вроде как травы. А она – за сортирами.

      Помощник начальника караула принял решение мгновенно:

      – За мной, без приказа не стрелять. Часовому – закрыть дверь!

      Недалеко ушел Влах. Эх, если бы не этот эсэсовец с острым слухом…

      Его настигли еще в секторе бараков. Он бросился на обершарфюрера, но получил ногой в живот. От резкой боли согнулся пополам.

      Помощник начальника караула обратился к караульному:

      – Веревка с собой?

      – Так точно.

      – Вяжи его.

      Солдат короткой веревкой связал Влаху руки, рывком поднял