Пф-ф, наука…. Егор Александрович Балашов

возопил из шлюза пилот. Анатолий этого уже не видел, и дверь каюты мягко затворилась.

      «Ну, все, я под домашним арестом,»– грустно подумал Анатолий: «Бунт. Меня просто сместили, оттолкали в каюту, и заперли здесь. Потрясающе. Мы вместе всего месяц, и только выпала малейшая возможность, и вот я уже заперт». Он резко вскочил, прошелся по комнате. Три метра в длину – капитанская каюта, самая роскошная «комната» на судне стала тюрьмой.

      – Кошиков!– Анатолий набрал на стенной панели номер старого знакомого,– Кошиков, а я говорил, что это плохая идея! Вот полюбуйся! Говорил я тебе, что журналист не может быть капитаном межзвездного корабля!

      – И, тем не менее, ты продержался в четыре раза дольше, чем я ожидал!– Лицо, спроецированное на стену, сияло белоснежной улыбкой,– я не мог рассчитывать даже на неделю. А ты связался со мной только через месяц? Поздравляю! Неужели деньги кончились только сейчас. Ладно, переведу тебе еще небольшую сумму, но это последний раз, когда я тебя выручаю!

      Анатолий опешил:

      – Постой. Нет, если честно с финансовой стороны все нормально, я даже сделал на Ладоге небольшой косметический ремонт. – Анатолий опустил глаза. – Меня заперли в каюте. Они меня просто заперли. Бунт! Заперли, как мешающегося мальчишку!

      Капитан, бывший журналист, месяц назад поддавшийся на уговоры друга, сейчас испытывал ни с чем не сравнимое мазохистское удовольствие. Еще бы, этот провал наглядно доказывал несостоятельность всех аргументов Кошикова. Из журналиста не может получиться капитан курьерского судна. Не может бывший блогер учредить успешное агентство доставки, и не может его же возглавить. И никаким образом не сможет возместить капиталовложения товарища. Теперь они все в пролете.

      –Кто? – Выпалил пораженный собеседник. – Да, ни в жизнь не поверю!

      – Они не хотят слушаться, я им не авторитет! Сейчас они разбирают Ладогу, чтобы из деталей собрать гоночный болид и участвовать в гонках!

      – Не может быть! – Собеседник веселился. Он в открытую гоготал. – Подожди, сейчас. Я наберу Леонида.

      Стены вздрогнули, пол на секунду перекосился, раздался жуткий скрежещущий звук. На миг все замерло, а потом ухнуло вниз. Анатолий понял, что «команда» закончила приготовления и принялась перегонять Ладогу на новое место. Или вернее уже закончила перегонять. Стены вздохнули, и пол завалился. Не сильно, градусов на семь. Но такое положение явно не было задумано конструкторами.

      На стене вновь появилось лицо.

      – Окский!– Радостно веселилось оно.– А с чего ты взял, что тебя заперли? Дверь открыта. Команда готова тебя слушаться, кончай дурачиться! Никто тебя не запирал. Сима говорит, что ты очень сильно переживаешь за благополучие экипажа. Они ценят это! Представляешь, Чекалов вообще думает, что ты его от смерти спас! Не знаю, в чем там дело, но с экипажем все в порядке… Что-то не так? Ты в каком-то странном положении.

      – Эти идиоты сломали Муфа-7! Они оторвали шасси, и сейчас он валяется просто на брюхе… видимо. Как я буду спать?

      – Так