Восемь волшебников. Мария Егорова

к ее глазам. Лера хотела кричать, но не могла.

      И тут тряпье на одной из корзин зашевелилось, а за ее края уцепились две маленькие узловатые руки, показался огромный нос…

      – А… А… А… Пчхи!

      Воздух в тесном вагоне задрожал, как желе, собрался серыми крупинками и осыпался на пол. Лера шумно вздохнула, руки неуклюже повисли вдоль тела, а голова ударилась затылком об сиденье. Афина тоже очнулась. Замахала крыльями и заухала.

      – Амхель-стохни! – проскрипела старуха, но ничего не произошло. Из корзины высунулась лохматая голова с заспанными глазами.

      – Это, это?.. – Лера еле ворочала языком.

      – Амхель-стохни! – завизжала ведьма. Рука без перчатки коснулась макушки существа. То обмякло и повисло на краю корзины. Ведьма, не церемонясь, засунула его обратно и накрыла тряпками. От возни платок съехал с ее головы, и Лера увидела густые каштановые волосы, заткнутые за ухо, а в ухе блеснула маленькая жемчужная сережка. Девушка сглотнула – так не шли эти волосы к морщинистому лицу, как и молодая рука, как и белые зубы. Она снова потрясла головой. В следующий момент старуха натянула платок обратно на голову и уставилась на девушку злыми глазками.

      – Это домовой? – прошептала Лера и поморщилась. Такой жил у соседей и помогал им по хозяйству. Баба Зуля говорила, что домовых мало осталось. Прячутся они в лесах от людей, потому что те просто выгнали их из своих домов за ненадобностью.

      – Тебе показалось! – рявкнула мерзкая старуха.

      – Мне не показалось, – Лера замотала головой. Она смотрела на огромные корзины по обе стороны от старухи, и у нее мурашки бежали по телу.

      – Зачем вы их везете в город? Кто вы? – Лера сама не заметила, как перешла на обычный для этих мест язык.

      – Не твоего ума дело, – снова рявкнула ведьма и добавила вкрадчиво, – о себе бы подумала.

      – Я вас не боюсь! – прошептала Лера. – А домовые могут погибнуть.

      – Молчи, – зашипела колдунья. Ее красный язык задергался во рту. – Молчи, если хочешь живой попасть в город.

      Рука без перчатки снова сжалась в кулак, но прежде, чем воздух в вагоне загустел, Афина спрыгнула на колени к хозяйке и громко захлопала крыльями. И колдовства не получилось, будто ветер от крыльев птицы не дал ему свершиться. Старуха выругалась на древнем магическом, причем Лера не смогла перевести ни одного слова, и отвернулась к окошку.

      Всю оставшуюся дорогу Лера с Афиной были начеку. Девушка сидела и смотрела на старую колдунью, на ее темно-зеленое платье, на забрызганный грязью подол, на затертый фартук, на руки в перчатках. А вот на лицо она старалась не смотреть. Оно пугало Леру.

      Довольно скоро поезд на колесах остановился рядом с городскими воротами. Дальше он не шел.

      – Конечная остановка, конечная остановка! Всем на выход.

      Провожатый поезда шел вдоль вагонов, похожих на обычные кареты, и распахивал двери.

      – Приехали!