Чекист: В небе только девушки! И… я. Мы взлетали, как утки… Чекист. Комбат Найтов

я сорвал, тем, что сказал, что выступать не умею, я лучше это выступление снарядами и бомбами скажу, а если «на бис», то и пропою. Под аплодисменты и хороший здоровый смех зала сошел на место. И под конец совещания в зале появляется Михаил Иванович Калинин. Опять вызвали меня, и он под аплодисменты вручил мне Золотую Звезду и два ордена Ленина. На сцену поднялась и Раскова, у которой точно такие же награды. Так вместе нас и сфотографировали. После этого меня перевезли на Центральный и посадили в самолет. Мой бенефис в Москве был закончен. Я показал свою полную профнепригодность для такого рода деятельности.

      Раскова усадила меня в правое кресло, пришлось напяливать на себя чужие наушники и цеплять ларингофоны. Стрелков Марина Михайловна отогнала с боевых мест, нас и так шесть истребителей охраняют. Так что предстояла лекция на понимание политического значения нашей миссии для того, чтобы я осознал, какое значительное мероприятие я сорвал, и какое значение имеет формирование женских авиаполков для защиты Родины. Слушал вполуха, больше по привычке следя за воздухом. Она говорила почти час, после этого спросила:

      – Мне кажется, что ты меня не слушала.

      – Да, вы правы, считаю это утопией. Женщины должны служить в смешанных бомбардировочных полках и в отдельных легкомоторных.

      – Это почему еще?

      – Удержите штурвал! – и я потянул его на себя. Против меня действовала она и динамическая стабильность этого утюга ПС-84. Пээска задрала нос, и я отдал его, выравниваясь по высоте.

      – Без автомата вывода вы, Марина Михайловна, с машиной на пикировании не справитесь. И все, кто у меня собрались, тоже. Может быть, Лиля. Она отдельно и усиленно занимается своей физподготовкой. Какой воздушный бой, какие перегрузки? Это запрещено самой физиологией и системой подготовки летного состава. В бомбардировочной, пикирующей авиации с одним пилотом, управляющим самолетом, за штурвалом должен сидеть мужик приличного размера и поднимающий пару сотен килограммов и жимом, и рывком. А вы в это кресло институток посадили. Случись что, беды не миновать. Достаточно выхода из строя автомата вывода. Двоих мы уже похоронили. Поэтому с феминизмом пора завязывать, а «делать» нормальных штурманов и стрелков. Здесь девочкам равных не будет. Вон, смотрите на Настю. За штурвал – не посажу, а штурман она великолепный!

      – Нет, Александра Петровна, женщина может… – И Остапа опять понесло. Феминизм – штука заразная и просто так не излечивается. Война все сама доказала, выступив в роли арбитра и антибиотика: истребительный и бомбардировочный полки понесли потери и превратились в смешанные, а «ночные ведьмы» на По-2 живы в памяти народной! Дошли до Берлина и Праги, 23 Героя Советского Союза, и ни одного (!!!) увольнения по причине беременности из летного состава до конца войны! Вот это ВЕДЬМЫ! Это был не полк, а орден имени майора ВВС Марины Михайловны Расковой. Девочки сами приняли этот обет безбрачия и свято блюли его, перечеркнув свое «Я» ради Родины и ради Победы. Это сейчас им вбивают в голову, что все делается через секс: