Пять недель на воздушном шаре. Жюль Верн

того, на борт судна погрузили десять бочек серной кислоты и десять бочек железного лома, нужных для добывания водорода. Это было больше, чем требовалось, но доктор учитывал возможность потерь. Части аппарата для добывания газа, размещённые в тридцати бочонках, тоже уложили на дно трюма.

      Все эти приготовления закончились вечером 18 февраля. Доктору Фергюссону и его другу Кеннеди были предоставлены две комфортабельно обставленные каюты. Шотландец, продолжая клясться, что он ни за что на свете не двинется с места, тем не менее явился на «Решительный», захватив с собой целый арсенал: два охотничьих двуствольных ружья, которые заряжались с казённой части, и превосходный карабин эдинбургской фабрики Мура и Диксона. С помощью этого замечательного карабина наш охотник мог свободно попасть на расстоянии двух тысяч шагов в глаз серны. Для непредвиденных надобностей шотландец захватил ещё с собой два шестизарядных револьвера Кольта; но всё его оружие плюс пороховница, патронташ, дробь и пули, взятые в достаточном количестве, не превышали предельного веса, разрешённого ему Фергюссоном.

      Трое наших путешественников прибыли 19 февраля днём на «Решительный» и были с большим почётом встречены его командиром и офицерами. При этом у доктора Фергюссона, по обыкновению поглощённого мыслями о своей экспедиции, вид был довольно холодный, Кеннеди казался взволнованным больше, чем ему хотелось это показать, а Джо подпрыгивал от возбуждения и всех смешил. Надо сказать, что он очень быстро стал общим любимцем в помещении боцманов, где ему была отведена койка.

      20 февраля Лондонское географическое общество дало доктору Фергюссону и Кеннеди парадный прощальный обед. На нём присутствовал также капитан Пеннет со своими офицерами. Обед был очень оживлённый, вино лилось рекой, и заздравные тосты провозглашались в таком количестве, что вполне могли обеспечить присутствующим сто лет жизни. Председательствовал за обедом сэр Френсис М… Хотя и сильно взволнованный, он держал себя с полным достоинством.

      К великому смущению Дика Кеннеди, на его долю тоже пришлось немало тостов. Выпив за здоровье «неустрашимого, славного сына Англии» Фергюссона, пили также «за его смелого товарища, не менее отважного Кеннеди». Дик сильно покраснел, но это было принято за скромность, и аплодисменты только усилились, а шотландец стал ещё краснее.

      За десертом пришла телеграмма от королевы; она посылала привет двум путешественникам и желала им успеха в их предприятии. Были провозглашены новые тосты в честь её величества.

      В полночь, после трогательных прощальных слов и горячих рукопожатий, присутствующие на обеде разъехались по домам. Лодки «Решительного» дожидались у Вестминстерского моста; в них разместились капитан, офицеры, пассажиры, и быстрое течение Темзы понесло их к Гринвичу.

      В час ночи все на «Решительном» уже спали.

      21 февраля, в три часа утра, были разведены пары, а в пять поднят якорь. Заработал винт. «Решительный» двинулся