Изоляция. Андрей Ливадный

он.

      Подчиняясь его воле, корабль начал снижаться между двумя огромными жилыми комплексами. От ударной волны двигателей вибрировали руины, вниз срывались мелкие обломки.

      У Антона перехватило дыхание. Он испытывал нереальное, ни с чем не сопоставимое волнение. Сумеречное пространство постепенно сужалось. Транспортные структуры, сплетенные в тугое кружево, выглядели как черно-серые, местами разорванные ленты. Одни карабкались ввысь и внезапно обрывались лохмотьями тросов, на которых медленно раскачивались фрагменты конструкций, другие ветвились на перекрестках, уводя в глубь жилых комплексов зевами тоннелей, третьи изгибались плавными лепестками межуровневых переходов. Повсюду виднелись ржавые корпуса машин, скелеты построек подступали все ближе и ближе, ограничивая пространство для маневра.

      Утраченная прародина выглядела зловеще. Пепельный туман стлался над землей, лениво тек между остовами небоскребов. Нервный писк лазерных дальномеров теперь не стихал ни на миг. Из мглы выступали угловатые осыпи руин, рельеф боковых улиц, образованный нагромождениями строительного мусора и сгоревшей техники, также не предполагал удачной посадки, и Антону приходилось огибать препятствия, рискованно маневрировать в поиске более или менее ровного участка местности.

      Наконец в поле зрения появилось открытое пространство. Подсистемы выдали на отдельный экран гибридную модель местности, как выглядела она при составлении электронных карт. Раньше тут располагалась огромная площадь, украшенная фонтанами, деревьями, скульптурными группами. От былого великолепия теперь ничего не осталось. По краю площади вздымался вал рухнувших построек, растительность превратилась в прах, повсюду поблескивали лужи воды да виднелись покатые, оплавленные, стекловидные горбины.

      Он взглянул на датчики. Это и была поверхности Земли, нулевой уровень мегагорода, глубже располагались только подземные коммуникации.

      «Лучшего места не найду. До цели отсюда далековато, но иных вариантов нет», – мысленно рассудил он.

* * *

      Посадочные опоры коснулись Земли. Одна взметнула облачко серого праха, другая, расплескивая воду, просела в зыбь, третья отработала амортизатором, чуть приподняв корму.

      Тихо потрескивала остывающая обшивка.

      В ушах у Антона шумело. Он некоторое время неподвижно сидел в полном оцепенении. Все пережитое, с момента старта и до этой секунды, казалось мрачным, тяжелым сном, но интуитивно он понимал: худшее впереди.

      Сколько он думал об этой минуте, сколько раз представлял ее?

      Но игра воображения закончилась. Альбион остался за сотни световых лет отсюда, а реальность Земли слишком резко и недвусмысленно отличалась от любых, самых пессимистичных прогнозов.

      Он включил таймер. Цифры обратного отсчета начали неторопливый бег в открывшемся крохотном оперативном окошке, показывая, сколько времени у него осталось.

      Оружие, снаряжение, необходимые