М.Л.Д. Записки из 2039 года. Alex PRO

образование: высшее…

      – Почему тогда Львович? – прищурился Бритнер. – Мама – русская, а папа – юрист?

      Гы-гы-гы. Смешно. Всё вы прекрасно знаете. Евграфов даже хотел что-то пояснить по своей линии, но я его опередил:

      – Всё проще. Не папа – юрист, а дед – приколист. Думал, что такое имя облегчит папе жизнь.

      Давно исполняемая заготовка прошла на ура. Все трое подвисли в недоумении.

      Я продолжил:

      – Ну, Лев – царь зверей, а ви шо таки имеете в виду?

      Пришлось, наконец, подмигнуть и все облегченно рассмеялись. Нет, вы не подумайте, что в нашей славной организации имеют место национализм и ксенофобия. Просто мы так остро шутим. И чем бесцеремоннее юмор зрелых мужчин, тем ближе и доверительнее их отношения. Я где-то слышал, что самоирония является признаком высшей ступени развития личности. Возможно и так: на самоподъёбки способны далеко не все. Жаль, что в наших тестах это не учитывается.

      – Сколько ты воевал? – спросил москвич.

      – Дней сорок, – снова подмигнул я и пояснил: – В остальное время маялся дурью.

      – Сорок – это не подряд, – уточнил Евграфов, – а на протяжении семи лет. И в разных местах.

      – Да, я в курсе, – улыбнулся Бритнер. – Просто смотрю, как он себя ведёт.

      Евграфов понимающе усмехнулся. Москвич, насколько я помню, еще пару лет назад возглавлял в их Конторе одно из управлений. А бывших чекистов не бывает. Евграфов, конечно же, и сам планирует перейти к нам, в «Осинцево». Пенсия у них кажется с пятидесяти трех. Плюс-минус. Там гибко, как у всех… Формальное и неформальное общение на том уровне настолько плотное, что… Но, они любят повторять, что это мол нормально: одно дело делаем. Во благо, и во имя. Вот только подковёрные игры, особенно между разными ПэФэГэшками, никто не отменял. Иногда в эти интриги включались внешние силы.

      Бритнер досмотрел наконец информацию на своем дисплее, свернул его трубочкой и убрал во внутренний карман клубного пиджака.

      – Ну и? – зная ответ, довольно вопросило моё начальство.

      Москвич кивнул головой: типа – нормуль, годится.

      – Давайте тогда вводить его в курс дела, – устало сказал Евграфов. – Но сначала на аппаратик.

      ***

      «Аппаратик» Аппаратик, бля! Как я его ненавижу, этот ваш аппаратик! Аппарат «МнемоЗина-93/УО» работает с сетью нейронных связей, опутывающей кору твоего несчастного мозга. Лежишь на пузе, руки-ноги зафиксированы, башка набок, весь в датчиках. Восемь последовательных инъекций в шею, прямо между позвонками. После пятой не чувствуешь уже ничего. Вся процедура максимум полчаса, но отходняк затягивается порою на неделю. Я проходил через это уже дважды.

      В первый раз – четыре года назад. Перед командировкой… не помню куда. Собственно для того и делали, чтоб по необходимости все забыть. Сожрав соответствующую капсулу или… ещё одним способом. Видимо в тот раз такая необходимость возникла, и я-таки эту капсулу откушал. Ибо помню про ту командировку всё ровно до визита на этот ваш… «аппаратик».

      И что там