Неофобия. Муса Мураталиев

прекрасная Соня поживает? – спрашивает Юрий.

      Они склонили голову на кулаки свои и думают, что я буду говорить им шёпотом.

      Я начинаю сходу придумывать что-то, но и тут боюсь, как бы друзья меня не поймали на лжи.

      – Когда же он принесёт нам рюмки? – говорит Юрий.

      Я замолчал, тогда Артём говорит мне:

      – Успокойся, дыши глубоко. Просто расскажи, что там случилось?

      – Я вошел в лифт, а там две девушки, – начинаю я.

      – Они набросились на тебя и давай, скидывай портки! – переиначивает мои слова Юрий и гогочет. – А потом гаркнули на тебя: эй, Йети, давай!

      – Не-не! – протестую я. – Они хотели узнать мои паспортные данные.

      Утром встаю, а жена, оказывается, плохо спала из-за того, что я во сне ворочался.

      – Они пришли к тебе в постель? – хохочет Юрий. – Обозвали тебя Йети?

      – Я вам, двум дуракам, хочу рассказать о реальном случае, а вы ржёте и не даёте мне досказать, – говорю я. – Не буду дальше, продолжите сами, своим умом.

      – Сделай одолжение, побереги свои бесценные секреты на потом, – сказал тогда Юрий. – У нас и так голова полна всякими небылицами, так что твою историю хранить не будут.

      – Я переживаю, а вам хахоньки да хихоньки, – говорю сумрачно, поворачиваясь к ним спиной. – Никому не могу рассказать, оттого мне обидно.

      – Что-что? – гаркнул тут Артём и начал безудержно хохотать, так сильно, что к нему присоединился и Юрий с таким же развесёлым смехом.

      Тогда и я захохотал с ними вместе.

      Больно забавно выглядели хихикающие старцы в кафе, где их не хотят обслуживать.

      Тут Артём окликает официанта, всё время стоящего к нам спиной и смотрящего на улицу:

      – Вы не видите, что мы уже тут? – говорит требовательным тоном. – Примите заказ и принесите три рюмочки.

      Но официант спокойно поворачивается к нам и говорит:

      – Без масок не обслуживаем, – и добавляет. – А теперь, прошу, покиньте зал.

      – Не пойду я никуда! – обиженным голосом вскрикивает Юрий.

      Официант, подойдя к нему, как-бы случайно наступает ему на ногу.

      Хамство официанта действует на меня ошеломительно.

      – Не выбросишь же стариков за порог своего заведения? – говорю я тихим голосом.

      Тут официант, чихнув в мою сторону, также тихо отвечает:

      – Старики должны сидеть дома и ждать, когда кухарки подадут им еду, а не хорохориться тут.

      Нам крыть нечем, все злобно замолчали.

      Тогда официант, резко повернувшись ко мне:

      – Что ждёте? – обращается громко. – Когда подадут утку по-пекински?

      Мы все скованы таким обращением, но сказать нам тоже нечего.

      Тут в нашу сторону направляется второй официант с отвислым животом, упакованный в белое с ног до воротника, поэтому медленно двигается.

      Он кивком головы показывает другому официанту:

      – В таких случаях делаешь вот так, – говорит ему же.

      Затем, одним рывком сдёрнув скатерть, оголяет наш стол.

      Приборы, даже бокалы остаются на столе, только чекушка валится на бок.

      Далее