Выбор. Книга 3. Второй шанс. Татьяна Александровна Рубцова

послушай меня. Это последний наш разговор. Или нам предстоит долгое сотрудничество, или тебе до конца жизни предстоит одиночная камера. Одиночная, Андрей, подумай об этом. Дни и ночи один, в замкнутом пространстве – такое не пожелаешь даже Бен-Ладену.

      Он достал из стола мобильный телефон, поставил таймер.

      – У тебя десять минут, я засекаю. Думай, дольше возиться я с тобой не буду, ты и так отнял у меня много времени. Ну, две минуты уже прошло. Понимаешь, Андрей, у нас есть такое понятие, как внештатный сотрудник. Это будет твоя крыша. И деньги мы платим хорошие. Давай, Андрей, решайся, я жду.

      И Виталий Степанович начал нажимать на кнопки своего телефона. Вид у него стал безразличный.

      – За убийство? – Андрей не поднимал голову, и глаза его бегали, взвешивая, решая, обдумывая.

      – Как придется, – равнодушно проговорил Виталий Степанович. – Ну, у тебя осталось мало времени. Твой ответ? Ты же боишься одиночества.

      – Откуда вы знаете?

      – Ты сам сказал: сцепил руки, напрягся, откинулся назад. Время вышло. Отвечай.

      – Я согласен.

      – Вот это мужской разговор. Скоро тебя отвезут на нашу базу, там ты пройдешь начальное обучение, инструктаж, а мы пока оформим все документы. И вот что я хочу сказать тебе, Андрей, с того времени, как подпишешь с нами все бумаги, дороги назад тебе уже не будет. А если вздумаешь нас обмануть, мы сдадим тебя твоему шейху. Ну-ка, скажи мне, что он с тобой сделает?

      – Убьет, – с насмешкой в голосе ответил Андрей, так и не поднимая бегающего взгляда. – Только убьет, а перед этим постарается замучить до смерти.

      – Вот именно. Наслышан о его жестокости.

      – Смерть все равно придет, – медленно проговорил Андрей. – Заканчивается все. Я не обману вас. Но я вас не боюсь, – и он твердо и презрительно посмотрел на подполковника.

      – Ты плохо меня понял. Я не запугиваю тебя, я просто предупреждаю, – подполковнику неприятно было видеть презрение в глазах такого преступника, как Андрей, но он переборол себя. – Да, я еще хотел тебя спросить – ты знаешь Никитина?

      – Да, – Андрей снова опустил голову, и взгляд его нервно забегал, взвешивая, решая.

      – Кто он?

      – Следователь прокуратуры.

      – Что тебя с ним связывает?

      – Он пытался меня арестовать два года назад.

      – И все?

      – Нет. Я тогда похитил его маленькую дочь и отрезал ей палец.

      – Ни хрена себе. Ты и на такое способен?

      – Да.

      – С тобой свихнешься. А, между прочим, это он приходил сюда и просил за тебя.

      – Зачем?

      – Чтобы вытащить тебя из тюрьмы, я так понимаю.

      Андрей весь сжался, сцепил руки и задышал чаще. Виталий Степанович не отрывал от него взгляда, впервые увидев у него проявление эмоций. Да каких. Это были уже не мини жесты, заметные только при внимательном наблюдении. Андрей застыл, пальцы сцепились замертво, тело откинулось к спинке, плечи опустились. Страх. Дыхание участилось. Это был не просто страх – паника, ужас.

      – А,