Антиватник. Андрей Лупахин

украшенное куполом, на которым был изображен Сам, собственной персоной. Сам держал правую руку слегка приподнятой, сведя пальцы в подобие крестного знамения. Левую руку главный главарь нашей великой и могучей вытянул по швам, скрестив указательный и средний пальцы на манер хрен знает какого символа.

      Над воротами здания висела пара камер. Прямо под двумя цифровыми очами, которые неусыпно следили за происходящим вокруг, стояла кучка старушек в платочках, кудахтавших о том, какая пенсия нынче маленькая, какие лекарства дорогие, и какая длинная, сука, очередь к участковому терапевту. Относительно последнего – со старыми курицами даже не поспоришь.

      На воротах здания Сергей увидел табличку, на которой красовались три большие буквы, написанные каким-то особым шрифтом, стилизованным под старославянский: «КГБ» и чуть ниже расшифровку инфернальной аббревиатуры, заставлявшей сжиматься от страха пятые чакры советских диссидентов: «Конгрегация государственной благодати».

      Крамольников снова почувствовал, как поток квантовой энергии, выделяемой иррациональной российской действительностью, стрелой врывается прямо в мозг, грозя уничтожить лобные доли к едреней матушке! Но, к счастью, он отвлекся от попытки осознать только что прочитанное, услышав громкие торопливые шаги и скрип колес – Сергей обернулся и увидел рикшу, который нёсся по дороге, чудом избегая столкновения с проезжающими машинами. В повозке восседал пассажир, частично скрывавший физиономию за чёрными очками. Расшитая золотом одежда, украшенная драгоценными камнями, отдаленно напоминала облачение православных священнослужителей. Рикша – худощавый мужичок, нёсся с повозкой в руках, таща язык на плече, торопливо подбежал к воротам здания «Конгрегации государственной благодати».

      «Тпру!» – громко воскликнул пассажир, останавливая «лошадку».

      И, надо сказать, он сделал это очень вовремя, а иначе рикша протаранил бы ворота здания насквозь. Впрочем, вряд ли, скорее всего, грандиозное столкновение закончилось бы разбитым лбом. В крайнем случае, ещё и вмятиной на одной из воротин.

      Пассажир не спеша вылез из повозки. Притихшие бабки, галдевшие у входа ещё пару мгновений назад, смотрели на него, восторженно улыбаясь, словно это был ангел божий, а не сотрудник «Конгрегации государственной благодати». Крамольников сразу догадался, какая организация является работодателем этого господина – характерную нашивку «КГБ» на спине мог упустить из виду разве что слепой.

      Рикша упал на колени, подобострастно глядя на «кагэбиста». Слуга конгрегации, проходя мимо, подставил мужичку правую ногу, и тот сочно чмокнул ботинок, начищенный до блеска. Эх, видел бы ты, мой дорогой читатель, сколько благодарности было в глазах человека, стоявшего на коленях! Словами не передать.

      Легонько похлопав рикшу по голове, «кагэбист» направился к зданию конгрегации. Старушки расступились, поклонившись архиважной персоне, которая на них даже не взглянула