Клеопатра. Генри Хаггард

и звон прекратился. А потом неожиданно дальний конец зала озарился ярким светом, и в этом белом сиянии мне стали являться удивительные картины, одна за другой. Я увидел древний Нил, несущий свои воды через пустыню в море. На его берегах не было ни возделанных полей, ни людей, даже никаких признаков их присутствия, ни храмов, воздвигнутых в честь богов. Лишь дикие птицы безмятежно скользили по одинокой зеркальной глади Сихора, и жуткие чудовища плавали и барахтались в воде, поднимая тучи брызг. Солнце торжественно опустилось за Ливийскую пустыню и окрасило воду в кроваво-красный цвет. Горы тянулись к молчаливому небу, но ни в горах, ни в пустыне, ни на реке не было видно присутствия человека. И тогда я понял, что вижу мир таким, каким он был до того, как в нем появились люди, и ужас одиночества этого мира проник в мое сердце.

      Картина исчезла, и на ее месте возникла новая. Я снова увидел берега Сихора, но на этот раз берег его кишел страшными существами, больше похожими на обезьян, чем на людей. Они дрались и убивали друг друга. Дикие птицы испуганно поднялись в воздух и улетели, когда запылали тростниковые хижины, подожженные руками победителей. Они отнимали, грабили, убивали, разбивали каменными молотками головы детей, так что разлетались мозги. И хотя никто мне этого не говорил, я понял, что вижу человека таким, каким он был десятки тысяч лет назад, когда его нога впервые ступила на землю.

      Новая картина. И снова я увидел берега Сихора, но теперь на них стояли города прекрасные, как в сказке, как распустившиеся цветы. Вокруг раскинулись обширные возделанные поля. В ворота городов свободно входили и выходили из них мужчины и женщины. Но я не увидел ни стражников, ни армий, ни оружия. Здесь царили мудрость, процветание и мир. Пока я с восхищением созерцал это дивное видение, раздалась музыка, и удивительно красивый мужчина, облаченный в сверкающие, как огонь, одежды, вышел из храма и направился на рыночную площадь, расположенную на самом берегу. Он сел на трон из слоновой кости, установленный лицом к воде, и, как только солнце коснулось горизонта, призвал жителей города к молитве. Они благоговейно склонились и стали молиться в один голос. Я понял, что вижу царство богов на земле, существовавшее задолго до Менеса, первого земного правителя Египта.

      Тут видение переменилось. Город остался таким же, но люди в нем были другие: с алчными и злыми лицами, презирающие праведность и поклоняющиеся пороку. Настал вечер. Прекрасный, лучезарный бог занял трон и призвал к молитве, но ни единый человек в толпе не склонился, никто не откликнулся на призыв.

      – Ты надоел нам! – закричали они. – Посадим на трон злого царя! Убить его! Убить его! Освободим Зло из оков! Пусть царит Зло!

      Лучезарный бог поднялся и устремил спокойный взор на беснующихся нечестивцев.

      – Вы сами не ведаете, чего хотите, – воскликнул он, – но пусть будет так, пусть исполнится ваше желание! Ибо, даже если я умру, вы через великие мучения все равно с моей помощью найдете путь в Царство Добра!

      И не успел он договорить, некое чудовище, отвратительное и страшное, накинулось на него с проклятиями,