Название | Прозрачный дом |
---|---|
Автор произведения | Алексей Левшин |
Жанр | Поэзия |
Серия | |
Издательство | Поэзия |
Год выпуска | 2021 |
isbn | 978-5-00165-268-7 |
Снова стараются души
Думать Россией.
Нет, лучше уж действовать.
За нее и во имя нее.
Ребятишки!
То, что не вышел я, то, что не вышел,
Вы уж простите, я до сих пор все еще,
Со свитером в сумке я до сих пор все еще…
Танки на Питер остановили,
А вы уже поверху, вы уже плыли.
Толпа обступила.
У изголовья.
Стой!
Вышло опять – лужи крови.
Три, слава Богу, не больше!
Простите, мальчишки.
То, что так вышло.
То, что не вышел.
Первый градус температурной оси
«Ты малярию рифмуешь с МАРИЕЙ…»
Ты малярию рифмуешь с МАРИЕЙ.
Было иль не было? Было, дружок.
Где-то в Одессе, в бывшей России,
Там, где и небо было с вершок.
До или после красавчика Шмидта
Лодка поэта в гавань вошла.
С груженым штакелем странного вида:
Лодка поэмой набита была.
«Над землей безнаказанно бродит весна…»
Над землей безнаказанно бродит весна.
Я торчу над обыденной фразой о свете.
Лезет в голову прежде всего война,
Люди, снег, человеческий смех,
Слово «бег», рядом слово «околыш», а после какой-то там Петя.
Мы хотим святых называть по имени.
У церквей оттаявший подбородок.
Надо вылечить, как после тяжелых родов
Не то отчизну, не то кого-то,
кого за нее мы приняли.
А потом уже будет, что, позабыв
Движение к праву и страх переправы,
Налаженный шмон и наплыв облавы,
Мы будем прилично и мирно жить.
«Вернулась черная луна…»
Вернулась черная луна.
И снова пахнут косоглазьем
Мои худые времена.
Я выбирал их разве?
«А веку-безумцу осталось недолго…»
А веку-безумцу осталось недолго
В опрятные прятки играть
С тобой, комаровская елка,
Красавица и балаболка,
Актрисочка и приживалка.
А Гретхен, ну хоть убейся,
Никогда не была в Комарово
И все-таки верно и долго
И даже, как Шуберт, толково
Бессмертную пряжу пряла.
«Вдыхать эту дикую память…»
Вдыхать эту дикую память.
И будешь потом вспоминать
Про ветра горячую замять,
Про косы, заметь, ведь глазами
Ты многое видел и за ночь
Успел остальное добрать:
Две строчки про жизнь в Лебедяни,
Зимы заусадебный выгон.
И пишут еще дворяне,
Миряне и будетляне
В Москве, Петрограде, Коломне и иже
С ними, то бишь в Париже.
Еще не увозят в теплушках одних,
Не травят в газетах других.
Записки на новых манжетах
Не значат еще, что погиб.
И весь не погиб еще мощный корабль
Просторной, небесной, земной
Той