Тайная жизнь пчел. Сью Монк Кидд

слухи о том, что группа негров собирается прийти в воскресенье утром на нашу службу, дьяконы, сцепив руки, вставали на ступенях церкви, чтобы их не пустить. Мы любим их во Христе, объяснял брат Джералд, но у них есть свои места.

      – У меня сегодня день рождения, – сказала я, надеясь пустить его мысли в другое русло.

      – Правда? Тогда с днем рождения, Лили. Так сколько тебе исполнилось?

      – Четырнадцать.

      – Спроси его, можно ли тебе взять парочку этих вееров как подарок ко дню рождения, – сказала Розалин.

      Он издал тоненький смешок:

      – Ну, если мы начнем раздавать веера всем, кто этого захочет, то в церкви не останется ни одного веера.

      – Она просто шутит, – сказала я и встала.

      Он улыбнулся, довольный, и провел меня до самой двери, а Розалин шла следом за нами.

      Снаружи солнце светило еще ярче. Когда мы прошли мимо дома священника и снова оказались на шоссе, Розалин извлекла из-за пазухи два церковных веера и, придав своему лицу выражение невинности, передразнила меня: «О, брат Джералд, она просто шутит».

* * *

      Мы вошли в Силван с самой гадкой его стороны. Старые дома из шлакоблоков. Вентиляторы, втиснутые в окна. Грязные дворики. Женщины в розовых бигуди. Собаки без ошейников.

      Пройдя несколько кварталов, мы оказалась возле заправки Эссо на углу Уэст-маркет и Парк-стрит – место, знаменитое как пристанище для мужчин, у которых слишком много свободного времени.

      Я обратила внимание, что на заправке нет ни одной машины. Трое мужчин сидели возле мастерской на пластиковых стульях, положив на колени лист фанеры. Они играли в карты.

      – Крой, – сказал один из них, и заправщик, в шапочке с козырьком, шлепнул карту на лист фанеры. Он поднял глаза и увидел нас: Розалин шла, махая веером, и, подшаркивая, раскачивалась из стороны в сторону.

      – Эй, взгляните-ка кто идет, – закричал он, – ты куда, черномазая?

      Издалека до нас доносились взрывы петард.

      – Не останавливайся, – прошептала я, – не обращай внимания.

      Но Розалин, у которой оказалось меньше здравого смысла, чем я надеялась, произнесла тоном, каким ребенку в детском саду объясняют очень трудные вещи:

      – Я иду зарегистрировать свое имя, чтобы мне разрешили голосовать, вот куда я иду.

      – Нам лучше поторопиться, – сказала я, но она продолжала идти в своем обычном медленном темпе.

      Человек с волосами, зачесанными назад, сидевший рядом с заправщиком, отложил карты и произнес:

      – Вы это слышали? У нас здесь образцовый гражданин.

      Ветер пел свою медленную песню, двигаясь вслед за нами по улице. Мы шли, а эти мужчины, отложив свой импровизированный стол, подошли к краю дороги. Они ждали нас стоя, как зрители на параде.

      – Вы хоть раз видали таких черных? – сказал заправщик.

      И человек с зачесанными назад волосами ответил:

      – Нет. И я ни разу не видал таких больших.

      Разумеется, третий мужчина должен был тоже что-нибудь сказать, так что он