Вера в прозе и стихах. Руслан Гулькович

смог простоять на ногах меньше минуты и обессиленно повалился на кровать. На лбу выступили капельки пота, и он застонал.

      – Я вам еще раз повторяю – одевайтесь и прекратите это представление!

      – Вы люди или звери?! – закричала Севастиана и хотела войти в комнату.

      Дорогу ей преградил один из сотрудников НКВД и, грубо ее оттолкнув, крикнул:

      – Пошла отсюда!

      – Ах ты, ирод! – воскликнула Севастиана, ударив его в грудь, и попыталась протиснуться в комнату.

      Тот опять ее оттолкнул и, выхватив из кобуры пистолет, закричал:

      – А ну пошла! Пристрелю гадину!

      Женщина рухнула на стул и заплакала. Вера подала ей стакан воды и села за стол на кухне.

      – Я вам еще раз повторяю – одевайтесь! – продолжал Реденс. – Без вас мы отсюда не уйдем!

      – Вы же видите, товарищ офицер, я не могу. Ноги ослабли, я плохо себя чувствую.

      – Ну-ка, посадите его на кровати! – Реденс дал команду своим подчиненным.

      Митрополита приподняли за плечи и помогли сесть. Владыка Серафим с трудом дышал, веки стали тяжелыми, голова кружилась.

      – Я так понимаю, вы не хотите добровольно проследовать с нами? – злобно спросил Реденс.

      – Господи, на тебя одного уповаю. Дай разум этому человеку, – негромко произнес митрополит.

      – Так… Этот враг народа, прикрываясь болезнью, хочет избежать суда! Вызовите сюда медиков! Я этого не допущу! Тюрьма вылечит вас быстро!

      – Господи, помилуй. Спаси и осени нас, Боже, Твоею благодатью! Неужели вы, взрослый человек, офицер, считаете, что восьмидесятилетний старик будет притворяться больным, дабы чего-то избежать?

      – Мне плевать, сколько вам лет! Вы враг, и ваше место в тюрьме… а лучше бы вообще к стенке! – ответил Реденс и, повернувшись к подчиненным, продолжил: – Медиков вызвали?

      – Так точно, едут!

      Через полчаса приехала машина скорой помощи. Зашедшие в комнату врач и медсестра стали быстро готовить необходимые растворы для инъекций.

      – Я комиссар Реденс! Необходимо сделать так, чтобы этот старик смог поехать с нами! – обратился он к врачу.

      – Этого я вам обещать не могу! – ответил тот, делая укол митрополиту.

      – Что-о-о?! Вы меня плохо слышали? – схватив врача за ворот, заорал Реденс.

      – Успокойтесь, я всё слышал. Вы мешаете мне выполнять мою работу, а этот пациент очень болен, – спокойно ответил тот и, оторвав руку комиссара от воротника, продолжил вводить лекарство.

      – Мне плевать, какое у него состояние! Важно, чтобы он стоял на ногах! – не унимался Реденс.

      Проведя небольшую диагностику и сделав две инъекции, врач покачал головой.

      – Всё, что можно и нужно, я сделал, но пациенту сейчас нужен покой. Иначе мы его потеряем, – заключил он и, сев за стол и достав рецептурные бланки, стал писать.

      – Какой «покой»?! Я вас спрашиваю, может старик стоять на ногах?

      – Однозначно нет. Извините, он и сидеть пока не сможет, только лежать, – посмотрев на комиссара и оторвавшись от записей, сказал доктор.

      – Так… а носилки