500 миль до тебя. Дженни Т. Колган

попыталась улыбнуться.

      – Но ты все-таки постарайся уснуть. От сна тебе будет больше всего пользы, – прибавил Кормак.

      Тут он покривил душой: больше всего пользы Айли будет от пересадки сердца. Теперь очевидно: для нее это единственное спасение. Но проще сказать, чем сделать.

      – Только представьте, каково это, – произнесла миссис Коудри, пока Айли пыталась устроиться поудобнее. – Ждать, когда умрет чужой ребенок. А еще страшнее – надеяться: только бы это случилось поскорее!

      – Не знаю! – срывающимся голосом выкрикнула мать Кая. – Они все на меня так орали! Я просто хотела увидеть своего мальчика! Кай ведь мой сын! А они собрались его потрошить!

      Лисса взяла руки женщины в свои.

      – Вы ответили «нет»? – мягко спросила она.

      – Понятия не имею, что я говорила! – Миссис Митчелл подняла взгляд на медсестру. – Да, наверное, отказалась.

      Тихо и мягко, будто успокаивая ребенка, Лисса произнесла:

      – Знаете, как лучше всего почтить память Кая? Ваш сын еще может принести в мир много добра.

      – Но они хотят его разрезать! Моего мальчика! Моего красивого мальчика!

      – Ваш сын подарит жизнь другим людям, – проговорила Лисса. – Что может быть прекраснее?

      Женщина осторожно дотронулась до крестика на шее.

      – Кай спасет кого-то от смерти, – продолжала убеждать ее Лисса.

      – Но это же мой ребенок…

      – Он станет героем. Самым славным из всех героев. Навеки.

      Слезы из глаз миссис Митчелл лились не переставая. Она отступила на шаг. И спросила:

      – Еще не поздно? Можно согласиться?

      Лисса кивнула, хотя сама не знала наверняка. Не исключено, что и поздно.

      – Пожалуйста, идемте со мной, – попросила она. – Скорее.

      И они вместе понеслись по длинным коридорам. Бежали так, будто спасались от погони. Лисса боялась, что они опоздали, что Кая уже отключили от аппаратов и, записав этот трагический случай в разряд неудач, занялись другими делами.

      Перепуганные, едва переводя дух, они влетели в отделение повышенной готовности. В первый раз в жизни Лисса подумала: «Слава богу, что бюджет так сильно сократили!» У дежурного персонала был перерыв, а команду, которая выдернет трубки и приведет тело в надлежащий вид, еще не вызвали. Вот он, Кай – по-прежнему лежит, подсоединенный к аппаратуре.

      Обе женщины застыли. Мать Кая издала дикий, утробный стон. Казалось, она теряла сына снова.

      – Вы сможете, – сказала Лисса. – Справитесь.

      Она вызвала по биперу медсестру. Из коридора донеслись ее быстрые шаги. В палате появилась женщина в белом халате – нервная, задерганная. Но вдруг в ее взгляде отразилось нечто, похожее на надежду.

      – Ну что, миссис Митчелл, все-таки решились?

      Мать Кая молча кивнула. В последний раз села у кровати сына и провела рукой по гладкой, еще теплой коже.

      – Это она меня уговорила.

      – Неправда! – возразила Лисса.

      При взгляде на Кая складывалось полное впечатление,