Мой любимый призрак. Городские мифы. Любовь Сушко

к ее губам. Ни о чем другом не мечтал тот, кто повалялся пару дней на больничной койке, и, не приходя в себя, отправился к аллаху в свои райские кущи.. Больше никаких желаний, кроме этого вот свидания с первой и единственной любовью у него не было. И что теперь получается, он может наверстать упущенное, хотя вряд ли сможет коснуться ладонью ее щеки, но просто посмотреть ей в глаза, побыть с ней рядом, это не так и мало, как кажется, это лучше, чем ничего.

      Хотя откуда он мог вообще знать, что лучше, что хуже, если с того света на этот он возвращался в первый раз. А из тех, кто возвращался до него он ни с кем не пересекался, да и молчали они все упорно, не желая рассказывать, как и что там было с ними.

      Теперь он повторял слова стихотворения Лизы, обращенное к тому самому великолепному финну, но Эль убеждал себя в том, что писала она это исключительно для него. Хотя это был самообман. Но вслед за бардом он мог бы воскликнуть «Да это ж про меня, про нас про всех, какие к черту волки».

      Я волк одиночка, не стать мне послушным щенком,

      У ног твоих снова замру и растаю вдали.

      Но кто-то еще приручить все пытался волков,

      И кто-то хотел подарить эту прелесть любви.

      Я волк одиночка в просторе безбрежном степей

      Холодная влага мне лапы омоет, и снова

      Я буду метаться и выть на луну – я ничей,

      Меня не пугает каприз и не ранит вдруг слово.

      Едва повстречав тебя, я попрощаюсь опять.

      И буду в тревоге, и буду в пути я и знаю.

      Не быть на цепи, нет, мне Велеса снова встречать,

      И в схватку идти, эти вольные дни вспоминая.

      А где-то в тумане растаяли верные псы,

      Князья и девицы их снова зовут за собою.

      Погладят, прогонят, свободу швырнув на весы,

      Я волк, а не пес, в этой схватке не сдамся без боя.

      Но если однажды мне стать суждено на пути,

      Тогда берегись и молись, о, красавица злая.

      Легко загрызу, пока когти и даже клыки

      Мне служат исправно, я жалости больше не знаю.

      Пусть пес заскулит, и заслышит мой вой вдалеке,

      Пусть воин оружие снова в тумане хватает.

      Я волен и зол, не вести меня на поводке.

      Что гнев или ласка, я знаю, любовь убивает.

      Но кто-то еще приручить все пытался волков,

      И кто-то хотел подарить эту прелесть любви.

      Я волк одиночка, не стать мне послушным щенком,

      У ног твоих снова замру и растаю вдали.

      Глава 5 Омские ангелы так беспричинно печальны

      Омские ангелы так беспричинно печальны,

      Так одиноки в потоке чванливых столиц.

      Им охранять наши души, и песни и тайны,

      Им отыскать своего средь метелей и лиц.

      Наши поэты порой так легки и крылаты,

      Спорят с судьбой и ищут защиты у строк,

      Омские