Любимая девочка хозяина. Евгения Паризьена

каждую копейку. Оборотень!

      – Это всего лишь бумажки, которые ты не заслужила.

      – Марат, нет! Марат! – пробовала остановить, но он оказался сильнее, властнее. И самое ужасное мы были на даче одни.

      – Хочешь получить обратно свою вонючую коробку?

      – Да!

      – Не слышу, подзаборная мразь? – впился пальцами в затылок.

      – Да, пожалуйста, отдай, – чуть не пустила слезу, и здесь его губы коснулись мочки уха. Еле устояла на ногах.

      – Всё в твоих руках, детка, – щёлкнул пальцами и тут же появилась девушка с тёмным каре. – Поцелуйся с ней. А я посмотрю.

      – С ума сошёл? Я не лесбиянка!

      – Тогда сожгу твоё барахло. Ну же… – перешёл на угрозы, и дальше…

      Глава 5

      Кристина

      Надеялся сломить, приручить как животное. Но отнюдь не собираюсь исполнять его прихоть. Всему есть предел. Вспыхнула от ярости и со всей дури влепила пощёчину. Боже, какую чудовищную ошибку совершила. Глаза Марата становятся острее кинжала, готовые пронзить насквозь, умертвить.

      Брюнетка шокировано смотрит на нас, и после сбегает, словно крыса с тонущего корабля. А он тем временем отбрасывает коробку в сторону, и надвигается опаснее свирепого монстра. Пячусь назад, не теряя с ним зрительного контакта. Мне чертовски страшно, неизвестно на что способен аморальный негодяй. Прислоняет к стене и со всей силы сдавливает скулы. Дыхание, пропитанное табачным дымом заставляет нервно закашлять.

      – Что страшно, дешёвка? Проданная мразь!

      – Перестань, оскорблять. Думаешь не сумею за себя постоять?

      – Интересно как? Запомни, поплатишься за эту пощёчину. Чего вылупилась? Заставлю дерьмо убирать голыми руками, – дерзко шепчет, заставляя покрыться мурашками.

      – Не заставишь! Я не слуга. Твои родители любят меня.

      – Слово то какое? Любят. Всего лишь домашнее животное, игрушка богачей! – нахально смеётся, проявляя ту ещё власть.

      – Нет, это не так! У меня есть душа!

      – Ещё заплачь. Завтра выкину словно потрепанную куклу. А знаешь, почему? Ненавижу нищих, брезгую тварями пропахшими отходами! Извиняйся за пощёчину! – всё также сдавливает скулы.

      – Мало получил!

      – Извиняйся, или вмажу по роже! – перешёл на угрозы, от которых становилось жутковато.

      – Смелее. Ударь! – уставилась в серо-зеленые глаза, казавшимися необычайно красивыми. Сложно наглядеться. Они напоминают бездонное озеро, хочу ещё.

      – Не вынуждай, малявка! Думаешь дрогнет рука? – в гневе он ещё привлекательнее. Напрочь лишилась рассудка.

      Замахнулся, но вскоре замер, также рассматривая с презрением. В эту минуту в дом возвращаются его родители, счастливые после прогулки.

      – Марат, что здесь происходит?

      – Глянь, он привязался к невинной девочке. Я со столбом разговариваю? – грубо высказался Григорий, снимая пиджак.

      – Вы