Колдун из Черной Перчатки. Олег Качалов

тот и на вершине!

      – Добиться величия можно везде… – снова начал Кэтл, но старик раздраженно прервал его.

      – Решайте, хотите ли вы вступить в наш орден. Если да, то какой цвет вам больше по душе?

      Я оглядел всех. Синие лекари казались трусами. Зеленые зельевары – подлецами и красующимися дурами. Красные творцы – зажравшимися генералами с замашками богов. Оставались желтые пророки, к которым из всей четверки мог пойти только я, и черные боевые колдуны, обещавшие быстрый карьерный рост. Пророков явно все презирают, на меня уже косятся как на зараженного. А вот новость о том, что сорок процентов конклава – черные колдуны, сильно поднимала их статус.

      Как я понял из обрывков информации, полученной от Русала, у Черной Перчатки лидера нет. Раньше был владыка, но произошел переворот, и теперь орденом управляет Совет конклава.

      – А что означает пурпурный цвет? – уточнил я.

      – То, что за плечами обучение в четырех башнях! – подмигнул мне Кэтл. – Все пурпурные колдуны автоматически входят в конклав.

      – Я хочу стать лекарем! – заявила Алая и улыбнулась мне.

      С ней и Татьей я сдружился куда больше, чем с Тереем. Зря я тогда его спас. С этим парнем мы были в одной связке у работорговцев, и я решил, что это делает нас друзьями, но, как говорил мой дядя, лучше один раз понять, в чем ошибся, чем ошибиться снова. Терей неплохой человек. Звезд с неба не хватает, довольствуется тем, что дают, о большем не просит. Другом меня он, судя по всему, считает, но предаст с легкостью. Для каждого слово «друг» означает свое.

      – Тогда тебе в ту башню, – улыбнулся Кэтл. – Русал, позаботишься о новенькой?

      – Да, друг мой.

      – Я хочу пойти в зельевары, – Татья оглядела толпу. – Меня ведь освободят от рабства, да?

      – Когда произнесешь клятву, – строго ответил Элай.

      – Это будет сегодня вечером, – Кэтл положил руку на плечо девушки, – не беспокойся, тебя никто не тронет. Тебе в противоположную сторону от лекарей. Они вечно враждуют.

      – А если кто-то из нас не захочет вступать в орден? – уточнил Терей. – Вы ведь подчиняетесь законам Старграда?

      – Десять лет, – кивнула Кристал, – после чего раб обретает свободу.

      – Тогда я останусь рабом, ведь произнеси я клятву…

      – Ты навеки отдашь свою жизнь ордену, – Кэтл посмотрел на него как на пустое место, словно его и не было. Таким же взглядом его одарили почти все. Ибо раб – просто вещь.

      – Что же выбираешь ты, юный Тэйлор? – спросил один из предсказателей.

      – Простите, предпочту боевых колдунов.

      Я с надеждой посмотрел на Кэтла, который, в отличие от Элая, казался более дружелюбным. Мужчина тут же начал объяснять, куда мне идти. Затем пообещал нашей тройке новобранцев экскурсию. Стефан же повел Терея к немногочисленным рабам.

      – Тэйлор, – один из стариков-пророков тронул меня за руку и еле слышно зашептал: – Тебе, брат, стоило отправиться в нашу башню, но сделанного не воротишь. Приходи на десятый