Избранное. Афанасий Фет

      Степь вечером

      Клубятся тучи, млея в блеске алом.

      Хотят в росе понежиться поля.

      В последний раз за третьим перевалом

      Пропал ямщик, звеня и не пыля.

      Нигде жилья не видно на просторе.

      Вдали огня иль песни – и не ждешь:

      Все степь да степь. Безбрежная, как море,

      Волнуется и наливает рожь.

      За облаком до половины скрыта,

      Луна светить еще не смеет днем.

      Вот жук взлетел и прожужжал сердито,

      Вот лунь проплыл, не шевеля крылом.

      Покрылись нивы сетью золотистой,

      Там перепел откликнулся вдали,

      И, слышу я, в изложине росистой

      Вполголоса скрипят коростели.

      Уж сумраком пытливый взор обманут.

      Среди тепла прохладой стало дуть.

      Луна чиста. Вот с неба звезды глянут –

      И как река засветит Млечный путь.

      Вечер

      Прозвучало над ясной рекою,

      Прозвенело в померкшем лугу,

      Прокатилось над рощей немою,

      Засветилось на том берегу.

      Далеко в полумраке лука́ми

      Убегает на запад река.

      Погорев золотыми каймами,

      Разлетелись, как дым, облака.

      На пригорке то сыро, то жарко, –

      Вздохи дня есть в дыханье ночном, –

      Но зарница уж теплится ярко

      Голубым и зеленым огнем.

      «От огней, от толпы беспощадной…»

      От огней, от толпы беспощадной

      Незаметно бежали мы прочь:

      Лишь вдвоем мы в тени здесь прохладной;

      Третья с нами – лазурная ночь.

      Сердце робкое бьется тревожно,

      Жаждет счастье и дать, и хранить…

      От людей утаиться возможно,

      Но от звезд ничего не сокрыть –

      И, безмолвна, кротка, серебриста,

      Эта полночь за дымкой сквозной

      Видит только, что вечно и чисто,

      Что навеяно ею самой.

8 февраля 1889

      «В темноте на треножнике ярком…»

      В темноте на треножнике ярком

      Мать варила черешни вдали.

      Мы с тобой отворили калитку

      И по темной аллее пошли.

      Шли мы розно, прохлада ночная

      Широко между нами плыла.

      Я боялся, чтоб в помысле смелом

      Ты меня упрекнуть не могла.

      Как-то странно мы оба молчали

      И странней сторонилися прочь…

      Говорила за нас и дышала

      Нам в лицо благовонная ночь.

      «Шепот. Робкое дыханье…»

      Шепот. Робкое дыханье.

      Трели соловья.

      Серебро и колыханье

      Сонного ручья.

      Свет ночной. Ночные тени, –

      Тени без конца.

      Ряд волшебных изменений

      Милого лица.

      В дымных тучках пурпур розы,

      Отблеск янтаря,

      И лобзания, и слезы, –

      И заря, заря!..

      «Жди ясного на завтра дня…»

      Жди ясного на завтра дня:

      Стрижи мелькают и звенят.

      Пурпурной полосой огня

      Прозрачный