Красная королева. Хуан Гомес-Хурадо

туфли.

      Садится на пол в позу лотоса.

      Закрывает глаза.

      Выдыхает.

      В дверь стучат.

      17

      Сэндвич микст

      – Как-то ты плохо выглядишь.

      Инспектор Гутьеррес стоит, улыбаясь, на пороге палаты. В руке у него пластиковый стакан с кофе из автомата. Элегантный итальянский костюмчик из тонкой шерсти настолько помят, что кажется, будто шерсть так и не состригли с овцы. Волосы на макушке стоят торчком. Выглядит Джон как человек, который спал в машине, потому что он и правда спал в машине.

      – Как ты меня нашел? – спрашивает Антония.

      – Я, может, и не самый умный человек на свете, но все же я как-никак полицейский.

      – Я просто хочу побыть одна.

      – А я просто хочу с тобой поговорить.

      – Тебе нельзя сюда заходить.

      – А я и не собирался. Ненавижу больницы.

      – Никто не любит больницы.

      Антония захлопывает дверь у него перед носом.

      Джона так и подмывает постучать снова, но все же ему хватает ума сесть и подождать ее на скамье рядом с кулером. Он решает скоротать время за чтением плаката, напечатанного изящным шрифтом Comic Sans. Плакат сообщает о том, что внутрибольничные инфекции являются третьей по частоте причиной смерти в Испании, и призывает пользоваться настенным диспенсером с антисептическим гелем. Джон нажимает на рычаг диспенсера, который – ну разумеется – оказывается пуст.

      Антония выходит через несколько минут. Она надела туфли и перекинула через плечо свою сумку-почтальонку.

      – Пошли в кафетерий.

      Джон молча следует за ней вниз по лестнице. У полицейских есть свои уловки. Например, когда последние три ночи ты спал в среднем по три часа пятнадцать минут, можно предоставить возможность говорить другим.

      Антония садится за стойку. Официант встречает ее дежурной улыбкой, как, видимо, всех завсегдатаев, и молча приносит ей банку диетической кока-колы и стакан с одним-единственным кубиком льда.

      – Что для вас? – спрашивает он Джона.

      – То же самое, только с чистым стаканом, пожалуйста.

      Официант бросает на него убийственный взгляд и тщательнейшим образом осматривает вынутые из посудомоечной машины стаканы, чтобы выбрать самый мутный.

      – Принеси нам два микста с яйцом, Фидель.

      – Ты всегда здесь ешь? – спрашивает ее Джон.

      – Ужинаю всегда. Обедаю обычно дома.

      Инспектор вспоминает валявшиеся у входа в ее квартиру контейнеры с засохшими остатками пищи и брезгливо морщится. Когда приносят сэндвич микст, Джон убеждается в том, что эта больница верна своим традициям. Сервировочную доску, судя по всему, не мыли с церемонии открытия.

      – Немного овощей тебе бы не повредило.

      В ответ Антония лишь саркастически обводит взглядом все его сто девятнадцать килограммов, под которыми потрескивает табуретка. На это требуется время.

      – Я не толстый, а просто крепкий. Хотя