Нестор Махно. Виктор Ахинько

Каретнику:

      – Бери пяток мужиков с пулеметом и командуй отступление. Будете прикрывать отряд. Петренко, указывай путь!

      Нестор забрался на тачанку, где уже примостилась Тина. Прибежал растерянный кучер.

      – Роздайбиду в клочья! – прохрипел.

      У Махно сжалось сердце. Как и Петр Лютый, это был вернейший друг. «Эх Роздай, Роздай, имени даже не знаю», – подумалось с тоской.

      В лесу было довольно светло от пожара, и приставшие к отряду крестьяне увидели, что их покидают на произвол судьбы. Они в растерянности бросились к тачанке, облепили ее со всех сторон.

      – Батько Махно, спаси нас!

      – Заберите с собой! – причитали женщины.

      Тина перевязывала Нестора. Что он мог ответить? Кривясь от боли, бессилия и еще чего-то неопределенногнетущего, говорил:

      – Не падайте духом. Клянусь, мы вернемся! Поможем. Поможем.

      Отряд перебрел речушку Каменку и по ее левому берегу направился в село Гавриловку. Противник не преследовал, гремел за лесом, где зарево становилось все более зловещим. Конная разведка донесла, что впереди австрийцев нет, но люди стоят на околице и в замешательстве смотрят на пожар, которого от роду не видели. Все-таки расстояние не шуточное – двенадцать верст, а греет небо. Не иначе, как конец света, полагают старики…

      Ночью им попалось имение. Конная разведка, которой командовал Пантелей Каретник, оцепила его, расспросила батраков. Барин был дома. В отличие от других владельцев поместий, он после революции никуда не убегал. Землю, инвентарь раздал крестьянам и работал в поле вместе с ними. А вот при гетманщине искус не поборол: возвратил имущество.

      – Наш пан непоганый, – тем не менее говорили мужики.

      Когда об этом доложили Нестору, он мельком подумал, что барин-то редкий, может, даже совестливый и обижать его как-то не совсем с руки. Лучше бы не трогать. Какой пример был бы! Пусть и другие знают, что они не разбойники с большой дороги.

      Тут послышались выстрелы, возгласы:

      – Стой, падло! Стой!

      Это секреты ловили бегущих из имения. Кто они – неизвестно. Может, и притаившиеся враги (потом оказалось – напуганная прислуга). Кроме того, люди обессилели, край нужен отдых, еда, и ни о каком милосердии нечего и заикаться. В который раз Махно почувствовал с раздражением, что обстоятельства сильнее его замыслов и желаний.

      Барин встретил их на крыльце, с ружьем, но, приняв за своих, пригласил в освещенную залу. Сам же куда-то отлучился. Нестор снял шинель, погоны. Помещик увидел его и обомлел.

      – Зовите всех сюда. Хочу предупредить кое о чем, – строго велел Махно, и высокий, в годах, лысоватый барин догадался с ужасом, что это же, вероятно, и есть те бандиты, о которых ходили столь зловещие слухи, а он лично пригласил их в дом!

      – Вам нужны деньги? – он побелел, расставил трясущиеся руки. – Я дам. Дам! Умоляю – не убивайте! – и упал на колени. – Я не шел… против народа, – лепетал помещик. – Поверьте, если бы не сама власть… отобрала, я бы… никогда.

      Вместе