Инспектор судьбы. Владимир Бочкин

повернулся к коллеге.

      – Никакого уважения, чтимая.

      – И не говорите, уважаемый. Ладно, ты в архив, а я к стражникам, заберу копию дела.

      – Пока!

      – Вечером увидимся.

      Портовая стража тридцать лет назад обосновалась в старом ангаре, где когда-то шили паруса для кораблей. Потом его много раз перестраивали и теперь здесь копошились неугомонные стражи порядка, которые пытались держать в узде горячие нравы портовых жителей и многочисленных моряков из всех стран, где есть море.

      Кабинет начальника расположен на втором этаже. Это искусственный этаж на правой стороне помещения. Всего несколько кабинетов. Всё остальное пространство открыто. Раньше здесь находились комнаты руководства предприятия, чтобы они могли видеть всё своё маленькое, но кипучее царство. Несколько кубиков со стеклянными стенами. Сейчас здесь сидит начальник стражи, его секретарша, бухгалтер и ещё какие-то гражданские службы.

      На обширном поле первого этажа расставлены десятки столов, где болтают, пишут, допрашивают подозреваемых несколько дежурных оперативников. Остальные пустуют, их хозяева либо отдыхают, либо бегают по району, пытаясь разобраться с очередной поножовщиной в портовом кабаке.

      Амелла поднялась наверх по железной лестнице, которая угрюмо громыхала под тяжестью её лёгких шагов.

      Начальник портовой стражи Парело Бури очень гордится двумя вещами. Своей внешностью и тем, что он единственный районный начальник, вышедший из четвёртой волны. Причём, пробился сам с нуля. Точнее, с отрицательных значений. Высокий смазливый шатен, из тех, кого терпеть не могут другие мужики, но женщины рыдают от счастья. Ну, обычно рыдают. Потому что Амелла не выказала ни малейшего желания хоть чуть-чуть помлеть от удовольствия, и уж тем более предрасположенности к восхищению. Шеф Бурри встретил её с улыбкой, но прошло всего пять минут, и улыбка на красиво очерченных губах увяла.

      И как такого самовлюблённого пижона сделали начальником столь криминального района, размышляла девушка. Он же словно со сцены театра сбежал. Везёт ей сегодня на самодовольных красавчиков.

      Ну, конечно, думал Парело, древним все пути открыты, такая молоденькая, а уже полевой агент. Наверняка родственники подсуетились. У них везде связи, а уж Департамент судьбы вообще у них в кармане. Сразу видно, не пахала с двенадцати лет как он. У него три ножевых ранения и одно пулевое, а эта чистенькая мордашка смотрит на него как на убогого. Всё же, древние дико надменный народ. Хоть бы вторые дожали их, наконец, в Совете.

      – Следствие ведут наши оперативники. Преступление совершено на нашем участке и отвечаем за него мы, – сухо сказал он, бросив попытки произвести впечатление на высокомерную девчонку.

      – Никто не спорит. Но нам важны любые зацепки, чтобы вычислить правильного духа.

      – Рано говорить о результатах. Мы не нашли ни ведьму, ни других одержимых. Прочёсываем район мелким гребнем, но пока пусто.

      – Пострадавший говорил,