Волшебники. Начало. Книга 1. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты. Михаил Лекс

перебил его Никитин.

      – Да пейте Вы, полковник, сколько хотите, чего спрашиваете. А уверен я потому, что эта проблема для Него слишком уж мелковата. Или Вам так не кажется?

      – Это проблема-то здоровья… мелковата? – удивлялся Никитин, выпивая очередной стакан коньяка. – Здоровье – это самое главное.

      – Пусть так, только Бога моё здоровье интересует менее всего. Но да не о здоровье сейчас речь, Никитин, и уж тем более не о Боге. Вы помните, полковник, что скоро конкурс религий. Я хочу, чтобы в конкурсе победили мы. Ждать следующего конкурса я не хочу. Я знаю, что в конкурсе собрались принять участие все Силы. Мне необходимо поменять Имя, Отчество и Фамилию. В общем, всё. Думаю принять участие в конкурсе.

      – Не проблема. Пишите заявление.

      – Заявление Вы сами напишете. Вот Вам бумага, здесь всё указано: моё новое имя, отчество и фамилия. За паспортом зайду завтра вечером.

      – Заграничный паспорт нужен?

      Беломор встал. Какое-то время просто постоял, оглядывая кабинет Никитина. Потом достал из кармана пистолет и направил его на полковника. Тот аж побелел со страху. Хмель из него моментом выветрился.

      – Убить бы, – сквозь зубы процедил Беломор, – да некогда мне сегодня.

      Беломор быстро убрал пистолет в карман и стремительно вышел из кабинета.

      Полковник дрожащей рукой взял бумагу, оставленную Беломором. На бумаге красным карандашом и печатными буквами было написано: Лютый Александр Сергеевич. К тому же была ещё и фотография. На фотографии был изображён человек, абсолютно непохожий на Беломора. По спине начальника районного отделения Имперской Службы Безопасности побежал холодный пот. Начальника всего аж затрясло. Он вспомнил свою бабушку и то, как в детстве ему его бабушка показывала фотографию человека и говорила, что в таком обличье к нему придёт его смерть. Так вот, на той фотографии, что показывала ему его бабка, и той, что принес Беломор, был изображен один и тот же человек. Успокоился он только после того, как выпил ещё два стакана коньяка. Выкурив две сигары, Никитин вызвал машину и уехал домой.

      ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

      Шкуро сидел на полу перед открытым холодильником президента и с интересом копался в нём, выискивая ещё что-нибудь съедобное. Из съедобного, как уже говорилось, была только докторская колбаса.

      – Вы разрешите? – попросил Шкуро президента, который устал ждать Шкуро в библиотеке и вернулся за ним на кухню.

      – Что? – не сразу понял президент, что от него хотят, – Гайдар Тимурович, Вы о чём?

      – Можно ещё колбаски, кусочек? – просил Шкуро. – С Вашего позволения.

      – Да, Господь с Вами, адмирал. Была бы охота. Мне разве жалко. Только она же старая. Почти месяц здесь лежит.

      – Ну что, Вам жалко, что ли? – заныл Шкуро.

      – Мне не жалко, а вот только Вы скажите мне, Гайдар Тимурович, что Вы там про покушение говорили? – перевёл президент разговор на интересующую его тему.

      Не слыша, что ему говорят,