Небрежные романы. Андрей Владимирович Корягин

мне, искренне нравятся и не скрываю обратного. Кстати! Вот она чешет. Ты знаешь, где этот грёбанный музей?!

      – Где-то там…

      – Давай так и скажем, ладно?

      "Всё -хватит! Сейчас я так пну, эту от мамы передавшуюся мне жалость. да и скромность.Сейчас или никогда!!! Ничто не помешает мне, быть рядом с этой девушкой:"???".Ни прошлое. Ни настоящее. (Могу поклясться, что тогдашнее решение отшить "помеху" было одним из первых -настоящих применений мною Шекспировского: Чтоб добрым быть-я должен быть жесток!"). До этого я был по жизни мягок. Но та же Жаба сделала мне что: "У одних я возьму наплевательство! У других заберу себе власть! У себя не возьму ничего. У себя, просто, нечего красть".

      – Привет! -бодренько заявила нам , объевшаяся Леся, -я Леся!

      – Лена!– холодней. чем я ожидал, ответила ЛЕНА ЛЕНА ЛЕНА…

      Олеся, уловившая нотку презрения, в недоумении, взглянула на меня?

      – А ты, не знаешь, где здесь м П.?

      – Где-то там! -небрежнее некуда, махнув куда-то рукой, ответила особь Москвы…

      Олеся выпучив глаза, уставилась на меня ???

      – Иди, иди Лесь! Где-то там! Найдёшь. Иди! Нам некогда!!!

      Ошеломленная Леся, боком (как всегда) поплелась в неизвестном (мне совершенно плевать! каком) направлении…

      – Может по пивку?!

      И ягнёнок промлеял в ответ –пойдём.

      Мы пришли на траву «Охотного ряда». Я гладил её «куриные» кисти. Я тонул в её северных глазах. Я не верил всему происходящему. Я впервые приблизился к понятию «вторая половинка». Я забыл о бюджете. Я исчез оставив себя…Мы пили пиво в кафе у разобранной гостиницы «Москва?». Мы ели хот-доги у метро «?». Мы были и нас не было…

      Я ехал в общагу, как получивший сотрясение мозга человек (без рвоты конечно): учится в Питере, на звукорежиссёра. Живёт в Москве. Работает в «Лукойле»! Родилась в Норильске! Её папа бывший директор Норильск –никеля. Я плыл…То-то она была так категорична в оплате приобретаемого: -каждый оплачивает своё, точка!

      В общагу я приехал КОЗЛОМ!

      Саша из Краснодара (позже потерявший мои стихи), сказал мне, что:

      – Олеся, сообщила всем, что я-козёл. Променявший её-Олесю! На какую-то дуру, непонятную.

      Я послал всех на все четыре стороны… и уплыл глубже в сон…

      Пил я меньше, чем сейчас (не теперь), но пил. В любом виде, так или иначе, где-то через каждые три-четыре дня, я должен был быть в институте на экзамене, сдав (конечно же) предыдущий. Этот день был днём экзамена. Но теперь мне стало в пятерней тяжелей! Теперь мне без Москвы –никуда! Теперь, здесь у меня ещё и она –моя Леночка…Я шел на изложение в состоянии Сталина на ближних дачах и к немцам тоже…Проигрывать мне было –нельзя!

      И я отписался. Выходя из аудитории я уже знал, что если и не 95, то 85 баллов мои. Я снова зашел в «мою церковь», поблагодарил, ушел в парк. Сел напротив «Серёги» и написал:

      =Сдюжил изложение. Очень хочу увидеть тебя сейчас.

      =Сейчас, голову высушим и встретимся на станции «?»

      Я нёсся на станцию «?», как у Шекспира строки…