Николай Хмурый. Западная война. Михаил Ланцов

кстати, с Семёном Янковским и случился важный для него эпизод. Эпизод, перевернувший всю его жизнь.

      Завершалась очередная зачистка кочевья. Бойцы просто проходили по территории и методично добивали всё, что оставалось ещё живо. Всё. Приказ – не оставлять ничего живого. Они и не оставляли.

      Семён подошёл к девушке, сидящей у тела убитого мужчины. Обычное дело. Он уже привык. Его сердце не трогали такие сцены. Янковский уже вскинул карабин, чтобы её добить, как девушка вскинула голову и посмотрела на него. И тут он замер.

      Она была настолько красива, насколько он только себе мог представить. Да, красота – субъективная штука. Но для Семёна красивее женщины не было и быть не могло.

      – Командир? – спросил стоявший рядом боец. – Что случилось?

      И тут эта девушка что-то залопотала, на своём. Покачиваясь, словно кланяясь, и сложив руки в молящий жест. И голос этот был словно бальзам для его ушей. Он не понимал ни слова, но слушал бы её и слушал.

      – Что она говорит? – поинтересовался Семён у бойца своего отряда, знавшего её язык.

      – Просит позволить ей перед смертью похоронить отца. Командир, что с вами? На вас лица нет! Чего мы тянем-то?

      – Эту не трогать. Я сейчас вернусь.

      И быстрым шагом Янковский рванул к главе и командиру ЧВК.

      – Что-то случилось? – поинтересовался тот, когда увидел быстрое приближение одного из своих офицеров, явно взбаламученного вида и с очень странным взглядом.

      – Там есть девчонка, и я хочу оставить её себе.

      – Ты с ума сошёл?

      – Ты знаешь: по нашему уставу – могу.

      – Можешь. Но не будешь.

      – Буду. Вот, возьми, – протянул Семён главе ЧВК свой меч, подаренный ему под Ляо-Яном за спасение кампании. – Я хочу махнуть на неё.

      – Семён. Зачем она тебе? Серьёзно. Мы положили всех, кто был ей близок. Глянулась? Задрать юбку хочешь? Так она тебе глотку перережет при первой возможности из мести. Глупо. Не надо.

      – Я себе никогда не прощу. Знаешь, я… глянул на неё и понял, что…

      В этот момент где-то совсем недалеко прозвучал выстрел и следом послышался звук опавшего тела. Где-то по тому азимуту, где оставалась та девчонка. Янковский вздрогнул и, уронив меч, выхватив на изготовку карабин, развернулся, готовясь стрелять. Но выдохнул. Девчонка всё ещё стояла на коленях возле трупа.

      – Семён, Семён… – тихо произнёс командир отряда. – Устал ты. Мы все тут устали.

      – А что насчёт девчонки? – не оборачиваясь, тихо спросил Янковский, уже опустивший оружие и как-то весь обмякший.

      – Держи, – протянул командир ЧВК оброненный меч. – Это твоё. И это обменять нельзя. Девчонку забирай. Но если она нападёт на тебя или кого-то из наших ребят, я расстреляю вас обоих. Понял?

      – Понял, – излишне быстро кивнул Семён и, подхватив меч, быстрым шагом отправился обратно.

      Дошёл. Несколько секунд постоял, рассматривая её лицо, глаза. Та с мольбой в глазах глядела