Музей моих тайн. Кейт Аткинсон

у меня довольно сахару! – Когда миссис Картер повышала голос, в ее великосветском выговоре прорезался йоркширский диалект.

      – Ясно! – крикнула в ответ Банти.

      Магазин не работал. Было воскресенье, и Банти предложила прийти помочь с инвентаризацией. Они сидели вокруг радиоприемника с чашками на коленях, слушая передачу под названием «Как извлечь максимум пользы из консервированных продуктов» и ожидая «важнейшего заявления премьер-министра». Когда мистер Чемберлен сказал: «Я должен сообщить вам, что мы не получили никакого ответа и, следовательно, наша страна сейчас находится в состоянии войны с Германией», у Банти меж лопатками побежали мурашки. Миссис Картер громко всхлипнула – она потеряла мужа в «великой войне», а ее сын Дик был как раз подходящего возраста, чтобы его убили на этой.

      – Ну что ж, – сказал мистер Саймон, поднимая чашку и чуть слышно кашлянув, – я хочу произнести маленький тост.

      – Тост? – с сомнением повторила миссис Картер.

      – Да, за боевой бульдожий дух. Никогда британцы не будут рабами, и да сгинет Адольф Гитлер!

      – Ура, ура! – хором отозвались миссис Картер и Банти, подняв чайные чашки.

      Банти восклицала с бо́льшим энтузиазмом и храбро добавила:

      – Правь, Британия!

      Банти возлагала на войну большие надежды; война отняла то, что казалось раньше незыблемым, и открыла новые возможности, и это почему-то вдохновляло. Бетти сказала, это все равно что подбрасывать монетки в воздух и гадать, куда они упадут, – и теперь стало гораздо вероятней, что с Банти случится что-нибудь захватывающее. Не важно даже что – потрясающе красивый незнакомец или бомба, главное – что-то новое.

      Клиффорда призвали, и Фрэнк ходил по дому, отдавая сыну честь и называя его «рядовой Кук». Кажется, он совсем забыл, насколько неприятной может быть война. Клиффорд надувался от спеси. Одновременно с ним повестку получил Сидней, жених Бэбс, и тут же сыграли свадьбу – до войны это показалось бы неприличной спешкой.

      Когда новобрачные вышли из церкви, миссис Картер и мистер Саймон стояли в толпе зрителей на паперти, и миссис Картер вручила Бэбс маленький букетик белого вереска. Бэбс взяла букетик с легким отвращением на лице, и Банти услышала, как Клиффорд спрашивает: «Что тут делает эта разодетая шлюха?» Банти бросило в жар и холод, и она посмотрела на мистера Саймона – слышал он или нет; но он продолжал благодушно улыбаться всем подряд, а когда заметил Банти, помахал ей.

      Справляли свадьбу в том же зале при церкви, где когда-то миссис Сиврайт устраивала поминки по Перси. Свадебные торжества заключались в основном в том, что все мужчины очень сильно перепились приторным молочным стаутом, явно раздобытым на черном рынке, хотя никто не знал, через кого именно. «Только никому ни слова», – сказал обычно тихий и трезвый Сидней и залпом осушил пинту стаута под одобрительные вопли гостей. Бэбс была в ярости.

      – Тебе придется нас извинить, – засмеялся Фрэнк, тяжело повисая