Алмазное сердце. Ирина Шевченко

«Виктория», «бумаги», «оборотень».

      Да пусть теперь что угодно говорит!

      – Может, он хотел рассказать, – начал я тихо, чтобы гвардейцы не услышали, – как нанял некоего оборотня, чтобы забрать кое-какие бумаги у женщины по имени Виктория? Я могу повторить эту историю перед судьей, если хотите.

      – Будете заявлять об ограблении? – спросил толстяк, поразмыслив над моим предложением.

      – Нет.

      Все равно ничего не пропало.

      Но налет на номер в свете известия о нападении на Лен-Леррона уже не выглядел выходкой умалишенного. Кто-то что-то искал. И я догадывался что.

      Меня отследили от Лазоревой Бухты, узнали о моей встрече с баронетом. Почему наведались сначала к нему, а не ко мне? Верно, сочли меня лишь наемником на службе у знатного дэя, а к нему, как к заказчику, пришли за украденными документами. Но каким образом меня связали с бумагами Виктории?

      – Сана! – Хоть я и был сейчас в человеческом облике, явственно ощутил, как шерсть вдоль хребта встала дыбом от нехорошего предчувствия.

      – Что вы сказали? – переспросил дэй дознаватель.

      – Чтобы вы проваливали из моего номера, если не можете предъявить вразумительных обвинений! – рявкнул я.

      Посох Создателя, как же это все не вовремя! Мне нужно искать камень, а я отвлекаюсь не пойми на что! Но, похоже, я втянул бедную лекарку в историю куда более неприятную, чем казалось на первый взгляд.

      Глава 8

      Лисанна

      Экипаж неспешно катит по пыльной проселочной дороге, за окнами колыхаются золотые волны пшеничного моря, солнце пробивается внутрь сквозь плохо задернутые занавески и отражается десятками мелких искорок в бриллиантовой сережке сидящего напротив мужчины. Кажется, я потеряла нить разговора, засмотревшись на эту блестящую капельку. О чем он меня спрашивал?

      – Лисанна, вы меня слышите?

      Голос чужой, незнакомый. С трудом разлепляю отяжелевшие веки, чтобы увидеть склонившуюся ко мне тень.

      – Лисанна!

      Экипаж и поля за окнами исчезли, осталось только плавное покачивание и солнечные блики в глазах, мешающие рассмотреть стоящего рядом человека.

      – Отличная сопротивляемость, – в голосе слышится удовлетворение старого наставника, – но вы все равно сломаетесь, дэйни. У вас – только дар, у меня – и дар, и опыт.

      Опускаю взгляд и вижу ногу в полосатом чулке, выглядывающую из-под задравшейся юбки. Стоптанная туфля с квадратным каблуком лежит рядом. Память постепенно возвращается…

      Марта пришла в тот же день, что я поселилась в этом доме. Высокая, ширококостная, некрасивая, с громким грубым голосом. Но внешность обманчива, а в душе она была очень доброй – я это сразу поняла. Женщина с ходу взялась что-то готовить, собрала в стирку мои дорожные вещи, перестелила постель. Она посоветовала мне приличную лавку готового платья, где я купила одежду на первое время, и дала адрес хорошей портнихи, недорого бравшей за свои услуги.

      Жаль только, на ночь