Жребий брошен. Андрей Константинов

ты уже два месяца как обещаешься помыть.

      – Лидк, веришь-нет, вот буквально завтра и займусь. Слово офицера!

      – Ты хотел сказать: «слово пенсионера»?

      – Спокойствие, только спокойствие! До перехода в новый социальный статус у меня еще осталось, – Василий Александрович посмотрел на часы, – …осталось 8 часов и 46 минут… Ну всё, я полетел.

      – Сто-о-ять! – моментально встала в позу «руки в боки» супруга. – Кру-у-гом! Марш за стол!

      – Лидк, да не хочу я есть! – взмолился Золотов. – Вчера с нашими бонзами на неделю вперед брюхо набил. Китайским, будь он неладен, фастфудом… Представь, ресторан – четыре звезды – обыкновенного соленого огурца принести не могут! А деньжищ угрохал – у-у!

      – Сам виноват. Нет чтобы уйти на пенсию как все, по-человечески…

      – А по-человечески – это как? С общим собранием, с зачитыванием дарственного адреса, торжественным приемом в совет ветеранов и вручением ценного подарка «лыжи беговые»?! Нет уж, увольте. Я вчера последнюю повинность перед «генералами» отбыл, проставился. А сегодня хочу спокойно посидеть со своими… В своем, пока еще, отделе.

      – И с соленым огурцом, – ехидно докончила Лида.

      – В том числе. Скажешь, не имею права?

      – Имеешь. Но только после того, как съешь хотя бы яичницу!

      – Лидк, но ведь я действительно горю! А у меня привычка, она же – одиннадцатая заповедь: не опаздывай.

      – Ничего страшного. Это как раз та привычка, от которой можно начинать потихонечку избавляться.

      – А знаешь, что говорили по поводу привычек арабские мудрецы? «Тот, кто меняет свои привычки, уменьшает свое счастье». Вот ты думаешь, почему я двадцать… двадцать с гаком лет не меняю спутницу жизни? Да потому что привык. И не хочу уменьшать своего счастья. Философия!

      – Золотов, я тебя сейчас прибью! А ну-ка быстро сел и приступил к приему пищи!

      – Яволь, мон женераль! – вздохнув, уселся за стол Золотов. В следующий миг перед ним была выставлена сковородка с дымящейся яичницей, щедро приправленной салом, сыром и зеленью. Василий Александрович покорно взялся за вилку и нож.

      – Вот так-то лучше. Тоже мне, философ огуречный… Ольга-то будет сегодня?

      – А як же! – с набитым ртом подтвердил Золотов.

      – Привет ей передавай, что-то давненько она к нам не заглядывала. Как там у неё дела?

      – На днях Дениску в лагерь пионерский… или как они сейчас называются?.. отправляет. Сегодня с утра должны были на медосмотр поехать.

      – А на личном фронте?

      – Да, похоже, всё по-старому. Как на Западном, без перемен. Другое худо: настроение у нее в последнее время какое-то…

      – Какое?

      – Такое, знаешь… – задумался Золотов, – …словно бы чемоданное.

      – Вот и слава богу! Наконец и до нее дошло!

      – Чего дошло?

      – А то, что негоже молодой, здоровой, образованной, симпатичной девке, да еще и с ребенком на руках,