Летят Лебеди. Том 2. Без вести погибшие. Геннадий Анатольевич Веретельников

Война. Хоронить не успевали. И с пополнением знакомиться тоже не успевали. Только запомнил, как его зовут, а уже хоронишь, то, что от него осталось. Очень часто – угольки … или шлемофон с кусочками волос там, или мяса человеческого.

      И механиком-водителем в бой ходил, до чего же нелёгкое это занятие, не позавидуешь им. Рычагами шурудить туда-сюда, а на рычаге усилие – тридцать два железных килограмма. После того боя я просто слег – сил не было ложку с кашей ко рту поднести, хоть и есть хотелось. Потом командир вернул меня опять на командира орудия.

      Свой первый осколок я получил во Львове. Там получилось, что принесло нас к ратуше на площади, а к ней сходились восемь улиц со всего города. На одной из этих улиц стояла в засаде «пантера» – фашисты ждали нас и нашу атаку, но автоматчики наши предупредили нас. Мы развернулись и зашли с другой улицы, чуть левее. Я выглянул и увидел, что она стоит к нам боком и до неё метров триста… Мы только выскочили, я сразу ей под башню – хлоп и готова «пантера» с первого же выстрела!

      Командир разошелся, решил идти вперёд без разведки, тем более что автоматчики сказали, там ещё один танк стоит, на улице, что правее. Подумал, что и этого также возьмём.

      Я его отговаривать, говорю ему, да уже понял фашист, что мы тут их танки лупим, и может другую засаду нам устроить, а в лоб мы его не возьмём! А он молодой к нам пришёл, ничего слушать не хочет – вперёд, и всё тут. Ну, мы выскочили и прямо на него, и он как влепил нам в лоб, и весь наш экипаж уложил, включая меня. Как я и говорил – ушёл сволочь на другую сторону и ждал в засаде. Мы все в танке валялись без сознания, и ещё хорошо, что он не полыхнул.

      Очнулся я уже на операционном столе – весь перебинтованный. Операция окончена. Потом мне медсёстры рассказывали, что в тот день к ним приехал опытный хирург с большой проверкой, а тут меня привезли одним из первых. Он у них спросил:

      – Что за танкист лежит и какое ранение?

      – Черепно-мозговое, проникающее ранение!

      – Так, на стол его, быстро! Будет у меня через две недели опять бить фашиста!

      Сказали сестрички, что повезло мне с доктором! Выдолбил он мне отверстие здоровое в черепе, но достал всё, чего в голове быть не должно и зашил, как было. Не соврал хирург московский – через две недели у меня зажило всё, и я опять пошёл на фронт, где и попал в плен, на это раз не повезло. Но зато нашей группе пригодился, когда из плена побежали и в прорыв на танке рванули…

      Нашел я свой первый тридцать четвертый, что притопил при прорыве, подняли его, оттащили на ремонт. И вот, наконец, Берлин…

      П.С. Т-34 были превосходными танками на начало войны, но без снабжения и прикрытия с воздуха они могли только сражаться с атакующими и погибать. Что они и делали. Не настолько он был превосходен....

      Во-первых крайне неудобен для экипажа, второе – неудачная концепция командир-наводчик орудия… в третьих – не такой он уж и неуязвимый был – 5 сантиметров брони всего, и танковые орудия его пробивали уверенно подкалиберными снарядами