Момент истины. Владимир Осипович Богомолов

там, у строений, хрипло надрываясь, залаяла собака, и сквозь ветви почти одновременно Андрей разглядел старую хату, а чуть правее и дальше, метрах в двухстах от себя, увидел двух военных, подходивших к хутору с противоположной стороны. Он их наблюдал несколько мгновений, успел заметить вещмешок за плечами у одного, и тут же угол хаты скрыл их.

      Андрей заторопился, забирая несколько вправо, чтобы, не обнаруживая себя, оказаться с другой стороны хаты, где уже слышались голоса, кто-то дважды прикрикнул на собаку, но она, не умолкая, лаяла и заглушала слова.

      Ориентируясь по замшелой крыше и высокому журавлю, он продвинулся еще и остановился. Подойти ближе не решился – могла учуять собака – и стал выглядывать место для наблюдения.

      Он выбрал корявый дуб с толстым стволом и густой развесистой кроной. Высокие кусты вплотную подступали к дереву, окружая его внизу, как цыплята наседку.

      Подобравшись орешником к дубу, Андрей без шума вскарабкался на дерево и прильнул к одному из просветов в листве.

      Военные, скинув гимнастерки и одинаковые выцветшие синие майки, обливались водой у колодца, перед хатой. Судя по обмундированию, это были офицеры, но в каких званиях, Андрей издалека разглядеть не мог. Он поискал глазами вещмешок, но не нашел, – наверно, его занесли в хату.

      Тут же Андрей увидел хозяина – щупловатого невзрачного мужчину, босого, в темно-серых штанах и рубахе без ремня. С крынкой в руке он появился из погреба и, проходя по двору в хату, прикрикнул на собаку, что, впрочем, не оказало на нее никакого действия.

      Старший из офицеров был среднего роста, лет, наверно, сорока, плотно сложенный мужчина с вытянутым носом на приметном, совершенно круглом лице и несколько коротковатыми ногами. Младший – юноша, немного выше ростом, худощавый, на вид лет двадцати, со светлыми, зачесанными назад волосами.

      Они с заметным удовольствием плескали водой в лицо, терли шею, плечи, о чем-то негромко разговаривая, – ни одного слова Андрей не разобрал. Собака – рослая кудластая псина, посаженная на цепь у конуры, возле амбарчика, – время от времени лаяла, но уже без прежней злобы, а так, по обязанности.

      Еще раз появился хозяин, прошел в сарай и вскоре вернулся, неся миску с яйцами. Офицеры вслед за ним ушли в хату, и Андрей принялся рассматривать хутор.

      Приземистая захудалая хата с полусгнившей драночной крышей, низковатой дверью и тремя небольшими окошками на фасадной стороне.

      Рядом находились: погреб с просевшей погребицей, бревенчатый амбарчик, сарай с покосившимися воротами, а за ним – десяток низкорослых яблонь.

      И постройки, и ограда изрядно потемнели от старости, крыши сквозили дырами; все выглядело запустело и неприглядно.

      Справа, метрах в трехстах, за деревьями, виднелся еще хутор, оттуда вроде и появились офицеры.

      «Кто они?… Зачем пришли?… Какие отношения у них с хозяином?…» – размышлял Андрей; во внешности офицеров, в их поведении не было, пожалуй, ничего, что могло бы внести ясность в эти вопросы.

      Прошло