Поэт и Русалка. Александр Бушков

не иллюзии – ощущался на лицах.

      – Не бойтесь, друзья мои, – сказал граф будто бы даже со скукой. – Это и есть пресловутые саламандры, огненные духи. Совершенно безобидные создания, от которых ни пользы, ни вреда. Господин Грюнбаум в очередном приступе магического рвения их призвал еще семь лет назад… ах, даже восемь? Простите, я запамятовал. Теперь не представляет, что с ними, собственно, делать. Я имел случай наблюдать еще в пражском доме нашего гостеприимного хозяина, теперь они, надо полагать, последовали за ним на лоно природы… Это было трудно, господин Грюнбаум? Перевезти их сюда?

      – Нет ничего легче, – грустно сказал хозяин. – Всего лишь поместить тлеющие угли из пражского камина в железную плетенку… Совершенно бесполезны, вы правы, но приходится теперь о них заботиться – вдруг, если огонь погаснет и они умрут, произойдет что-нибудь нехорошее? Источники на сей счет хранят молчание…

      – Да, я помню, – сказал граф. – Вот так, друзья мои, и выглядит бесполезное знание… хорошо еще, что и безопасное тоже. Иногда ведь можно призвать с той стороны нечто гораздо хуже, от которого опять-таки так просто не отделаешься…

      – Вот потому я вас и позвал, – сказал Грюнбаум. – Вы, конечно, можете не верить, ваше право, но мне искренне хотелось оказать услугу… С прошлым покончено, знаете ли.

      – Быть не может, – сказал граф, удобно устраиваясь в кресле и приглашая спутников последовать его примеру. – Ах, простите, я не представил моих друзей… Господин Алоизиус, гусар, господин Александр, поэт…

      Грюнбаум саркастически ухмыльнулся:

      – Насколько я догадываюсь, это ваши молодые рекруты, очертя голову бросившиеся на охоту за тайнами?

      – Не из праздного любопытства, старина Мозес, заметьте! – поднял палец граф с наставительным видом. – Я бы выразился, по долгу службы… поскольку, уж простите за неучтивость, на белом свете полным-полно опрометчивых болванов, тянущих руки к тайнам той стороны… и хорошо еще, если из любопытства. Мы, например, сейчас преследуем людей, с помощью магических практик убивающих себе подобных ради презренного металла – те же наемные головорезы, только без кинжалов. Но суть остается прежней… Но вы, я не ослышался, говорили, что покончили с прошлым?

      – Пятый год пошел…

      – Совершенно?

      – Верите вы или нет, но так и обстоит. И нисколечко не жалею. Прежнего исследователя уже нет.

      – Похвально, – сказал граф. – Весьма похвально. Не соблаговолите ли поведать, что вас к этому привело?

      Грюнбаум выпрямился, освещенный сзади пламенем, насыщенным саламандрами и оттого сам похожий в своем мешковатом шлафроке, с растрепанными длинными волосами на неприкаянного духа.

      – Иронизировать изволите? Ну, что поделаешь, я дал к тому достаточно поводов… Хорошо. Не буду скрывать правду и представать умнее и благороднее, чем на самом деле. Я уже не чувствую в своей натуре ни капли гордыни… Это тоже в прошлом. Можете торжествовать: я окончательно