Еретик. Книга 3. Наталия Московских

и сквозь мороз ее тона проклюнулись нотки ее истинных чувств: непонимания, горя, боли, бессилия.

      Вивьен сглотнул тяжелый подступивший к горлу ком.

      – У меня не было выбора, – надтреснуто произнес он. Элиза округлила глаза от возмущения, готовясь возразить, но он продолжил: – Таков был приказ епископа. Прямой приказ. Я не имел права ослушаться.

      – Не имел права ослушаться? – переспросила она, недоверчиво приподняв брови. – Столько раз тебе было плевать на приказы, а тут вдруг – «не имел права ослушаться»?

      – Боже… – выдохнул Вивьен, осознав, каким своевольным видела его Элиза все эти годы и какой обманчивый собственный образ он взрастил в ее разуме. Он покачал головой. – Нет, Элиза, не на приказы. Лишь на некоторые правила. – Он чуть подался вперед и заговорил с большим жаром, надеясь донести до нее свою мысль: – Послушай, каким бы своевольным я тебе ни казался, ты должна понять, что я все еще скован рамками инквизиции. Ради всего святого, как ты можешь считать, что я был в силах ослушаться, если я даже уничтожение книг не мог остановить – что говорить о человеке!

      – Ты сравниваешь мою сестру с книгами? – прошипела она.

      Он поджал губы и покачал головой.

      – Нет. Нет, я лишь пытаюсь дать тебе понять, что я не всесилен. Я самонадеян, да, но всесильность… мне этого не дано. Есть слишком много вещей, на которые я не могу повлиять. И когда человеку выносят приговор, мое слово ничего не стоит. Тогда я вынужден подчиняться приказам, какими бы они ни были.

      Она упрямо покачала головой.

      – Как же ты тогда мог обещать мне, что вернешь ее домой? Ты ведь дал мне слово, Вивьен, ты сказал, что сделаешь это, чего бы тебе это ни стоило! Ты говорил, что стража не станет останавливать тебя, напомнил, что ты инквизитор, что тебе ничего не сделают, что ваш, – она припомнила имя, – Лоран даже не заметит пропажи узницы. Как ты мог говорить все это, если в итоге…

      Он перебил ее, с жаром воскликнув:

      – Элиза, я сделал все, что мог! Поверь мне, прошу тебя!

      – Как? – Голос ее постепенно повышался. Казалось, она теряла самообладание. – Как я могу тебе поверить? Я ведь лично видела, как ты выводишь людей из тюрьмы! Ты ведь вывел из нее меня! И тебе за это ничего не сделали!

      – Ситуация была иной…

      – Ну, разумеется.

      В голосе ее зазвучала желчь. Вивьен вздохнул. Ему с трудом удавалось не реагировать остро на ее обличительные выкрики, он сохранял терпеливость и призывал себя сносить любые упреки, лишь бы появился шанс донести до нее свою позицию.

      – Послушай, сейчас все действительно обстоит иначе. Наше отделение подверглось суровой проверке, и демонстрировать любую вольность стало слишком опасно, она пресекается на корню.

      – То есть, ты просто решил не рисковать и проявил покорность? – страдальчески усмехнулась Элиза, не дав ему договорить.

      – Нет! Я делал все, что было в моих силах. Но я не знал, что сейчас дела обстоят так скверно, – покачал головой Вивьен. – Я нашел Рени в камере и попытался ее оттуда вывести, но меня обнаружил Лоран и не