Дальнейшие похождения Остапа Бендера. Анатолий Вилинович

следует терять время, – сказал Бендер, оглядев шумные ряды рынка.

      Балаганов глазами исполнительного подчиненного посмотрел на своего командора и ответил:

      – Будем устраиваться в гостиницу, Остап Ибрагимович, и завтракать.

      – Это никуда от нас не уйдет, Балаганов. Вначале… – не договорил Бендер и остановил человека интеллигентного вида вопросом:

      – Будьте любезны, товарищ, где находится комитет по делам археологии?

      Местный интеллигент, озадаченный вопросом, подумал несколько секунд и ответил:

      – И не слышал о таком, уважаемый, – и пошел от великого комбинатора, держа корзинку с покупками.

      Расспросив более десятка прохожих, акционеры призадумались.

      – А может, командор, такого и нет здесь, и все это выдумки? – спросил Балаганов, видя, что их поиски безуспешны.

      – Шура, вы так и остались неверующим Фомой, – взглянул с сожалением на него Остап.

      – Нет, почему, я верующий, я же говорил вам, командор, но не так чтобы…

      – Если в городе под землей так много кладов, то есть и организация для поиска их, Шура, – наставительно ответил Остап, поняв, что Балаганов имеет в виду совсем другую веру и не стал его поправлять, а остановил очередного прохожего.

      – А-а, как не знать, товарищ, вычистили меня оттуда, а находится он на улице Ленина, это бывшая Фундуклеевская, там и находится ВУАК… – и хотел было идти дальше, но его остановил Бендер вопросом:

      – Как это ВУАК?

      – А так. Всеукраинский археологический комитет, товарищи, – совсем не расстроено, а скорее весело пояснил тот.

      – Премного благодарны, уважаемый, весьма, – проговорил Остап вслед неунывающему гражданину, которого вычистили из этого комитета.

      – Вот видите, Шура, я же говорил, а вы не верили. Просто эта организация иначе называется. ВУАК, – засмеялся Бендер.

      Вскоре, оставив Балаганова с баулом и чемоданчиком на улице, Бендер вошел в приемную председателя ВУАКа.

      – Вам кого? По какому вопросу, товарищ? – преградила ему путь в кабинет секретарша, с длинной папиросой в руке.

      – Я из Харькова, разве не видно, что по очень важному делу, барышня, – слегка отстранил ее в сторону великий комбинатор и вошел в кабинет.

      – К вам можно? – спросил он с порога.

      И, не дождавшись ответа, приблизился к письменному столу.

      – Здравствуйте, я из Харькова по воле моего покойного отца, товарищ председатель.

      Хозяин кабинета, кареглазый человек в пиджаке защитного цвета, протирал в это время очки и, взглянув на посетителя, ответил:

      – Очень приятно, слушаю вас. Прощу присесть, – указал он Бендеру на стул.

      Садясь, Бендер невольно отметил, что стул был работы Гамбса из такого же гостиного гарнитура предводителя дворянства Воробьянинова. И когда сел, то даже заерзал интуитивно на нем – нет ли там брильянтов мадам Петуховой, за которыми он так безуспешна охотился?

      – Мой покойный отец – красный командир, герой гражданской войны, –