По дороге к любви. Дж. А. Редмирски

поднимаю я вверх палец. – Только пойми меня правильно. Я пришла сюда не для того, чтобы выворачивать душу перед барменом.

      Ну да, хватит с меня такого классного психотерапевта, как Натали.

      Он смеется и швыряет смятое полотенце куда-то в угол:

      – Рад это слышать, потому что утешитель из меня никакой.

      Втягиваю в рот еще немного коктейля, на этот раз наклонившись к стакану на стойке; распущенные волосы па да ют на лицо. Я выпрямляюсь и закладываю прядь с одной стороны за ухо. Терпеть не могу такую прическу, одна морока с ней.

      – Если честно, – гляжу я ему прямо в глаза, – меня притащила сюда подруга, лучшая, кстати, подруга. Пригрозила, что сделает со мной кое-что, когда я буду спать, и снимет все это на видео, чтобы шантажировать. Вот и пришлось согласиться.

      – А-а, из этих, значит, – говорит он, кладя ладони на стойку. – У меня тоже был когда-то такой дружок. Через полгода после того, как меня бросила невеста, он затащил меня в ночной клуб под Балтимором… Я тогда хотел сидеть дома и упиваться своим горем, а получилось все просто супер, как раз то, что мне было нужно в тот момент.

      Надо же. Этот парень уже решил, что видит меня насквозь или, по крайней мере, понял мою «проблему». На самом деле он и понятия не имеет о моих проблемах. Может, у него и была неудача на любовном фронте, у кого их не бывает, но всего остального – про развод моих родителей, про моего старшего брата Коула, которого скоро посадят, про смерть человека, которого я полюбила на всю жизнь, он не знает… И я не собираюсь ему рассказывать. Как только начинаешь рассказывать, сразу почему-то превращаешься в нытика, и тогда грош тебе цена. У каждого есть свои проблемы, каждый проходит через испытания и даже боль, и мои страдания по сравнению со страданиями многих – это сущий рай, а потому жаловаться я не имею права.

      – А говорил, что не умеешь утешать, – любезно улыбаюсь я.

      Он выпрямляется перед стойкой:

      – Ну да, говорил, но буду рад, если моя история тебе поможет.

      Снова глупо улыбаюсь и сую соломинку в рот, делаю вид, что пью. Желания напиваться нет и в помине, особенно после того, как появилось чувство, что развозить нас по домам буду я.

      Пытаясь хоть немного заслониться от яркого света, ставлю локоть на стойку и упираю подбородок в костяшки пальцев.

      – Ну и что там у вас было в ту ночь?

      Он криво улыбается, качает головой:

      – В первый раз с тех пор, как она меня бросила, я потрахался на всю катушку. Помню, почувствовал тогда удивительную свободу. От нее, да и вообще от кого бы то ни было.

      Такого ответа я не ожидала. Большинство моих знакомых парней ни за что не признались бы в боязни новых отношений, особенно если бы хотели закадрить меня. И неожиданно этот бармен даже понравился мне. Конечно, просто как человек, ничего такого. Я не собиралась, выражаясь языком Натали, западать на него. Еще чего.

      – Понятно, – говорю я, стараясь улыбаться не слишком широко. – Ты, по крайней мере, не врешь.

      – А что еще остается? – Он тянется к пустому стакану, смешивает себе такой же коктейль. – До меня вдруг