Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли. Кэтрин Уэбб

крик и силится высвободиться из рук Альберта, пятится назад, пока не натыкается на стену, и сердито сверкает на него глазами. Альберт моргает и смотрит на нее так, будто перед ним змея.

      – Кэт, ну что ты, детка! Успокойся! – восклицает Эстер, пораженная бурной реакцией девушки на его прикосновение. Прикосновение человека, посвященного в духовный сан. – Это же мистер Кэннинг! Необязательно так… отбиваться, – выговаривает она смущенно.

      Кэт успокаивается и смотрит на Эстер странным, отсутствующим взглядом. Эстер видит, что она будто закрывается им, как маской, которая прячет истинное лицо, истинные мысли девушки, ее сущность. Эстер немного отступает под этим взглядом.

      – Прошу прощения, мадам. Я просто испугалась, – ровным тоном произносит Кэт.

      – Подавайте завтрак. Спасибо, Кэт, – говорит Эстер натянуто, поторапливая девушку жестом, будто прогоняя птицу.

      – Завтрак! О нет, я не смогу проглотить ни кусочка! Ах, Эстер! Я пережил нечто удивительное! Самое чудесное, что только может случиться! – восклицает Альберт, снова бросаясь вперед, беря ее за руки и крепко их сжимая. Его лицо раскраснелось от удовольствия, глаза блестят от волнения, даже волосы будто взволнованы и торчат во все стороны.

      – В чем дело, милый? Что случилось? – спрашивает она пронзительным тревожным голосом.

      – Я… я не знаю даже, с чего начать… как объяснить… – Взгляд Альберта скользит мимо нее, устремляется куда-то вдаль. – Слова вдруг кажутся… неподходящими, – говорит он тихо.

      Эстер выжидает минуту, потом пожимает его пальцы, чтобы он очнулся.

      – Поди присядь, дорогой Берти, и расскажи мне все.

      Альберт позволяет увлечь себя в столовую и усадить в кресло, и в этот миг входит Кэт с первым подносом: яйца, котлетки, корзинка с хлебом. Эстер садится на свое место напротив Альберта, кладет себе кусочек хлеба и, стараясь не слишком торопиться, принимается намазывать его маслом.

      – Я вся внимание, дорогой мой, – говорит она, потому что Альберт молчит.

      Он смотрит, как она начинает есть, затем снова срывается с кресла и несется к окну. Озадаченная, Эстер медленно жует.

      – Я гулял в лугах выше по течению реки – один из моих обычных маршрутов. К востоку отсюда есть место – не знаю, видела ли ты его когда-нибудь, – река там мелкая и затененная ивами и зарослями бузины, а камыши в некоторых местах почти с меня ростом, и повсюду рассыпаны полевые цветы, словно ковер из драгоценных камней… Земля там понижается, получается широкая неглубокая впадина, где во время дождей стоит вязкая лужа, но сейчас, летом, там растут великолепные луговые травы, хвощ, лютики, норичник… Туман в этой низине держится как будто дольше обычного. Я наблюдал, как воздух проясняется над низиной, туман медленно поднимается и золотится, тронутый лучами солнца, я видел… видел…

      – Что, Альберт? – спрашивает Эстер, встревоженная тем, как говорит муж.

      Альберт разворачивается к ней, широко улыбаясь.

      – Духи,