Любовь без репетиции. Тина Ребер

дабы исключить любые сюрпризы, которые мог преподнести ему Джимми Коллинз. Сердце Марлы по-прежнему оставалось черным.

      Кипя от ярости, я расхаживала за большим черным кожаным диваном и вращала на пальце кольцо, чтобы хоть как-то занять руки.

      Мать Райана взглянула на меня сочувственно.

      – Тарин, ты бы присела. – Эллен подвинулась, освобождая мне место. – Пожалуйста. Иди сюда.

      Я мотнула головой, зорко следя за своим женихом, и негромко сказала:

      – Все в порядке, мама. Спасибо, но у меня все хорошо.

      Дверь приоткрылась, и в помещение проскользнула Триш. Она зыркнула по сторонам и вмиг ощутила царившее напряжение. Оставалось надеяться, что по моему виду она сразу поймет, до чего я расстроена. Мы все отчетливо услышали Марлу, когда та велела Райану «не облажаться».

      Мои пальцы впились в спинку дивана – иначе задушила бы стерву. Эллен, заботливая мамаша, прицыкнула и звучно фыркнула, испепеляя ее взором.

      – Марла, прошу прощения, – быстро вмешалась Триш. – Помощник велел передать, что тебя ищет режиссер.

      – Сию секунду? – осведомилась та, взглянула на часы и, подхватив сумку, приказала: – Побудь с ним.

      Райан сидел в кресле-вертушке и потирал лоб.

      Триш подошла к нему, раздираемая противоречиями.

      – Райан? Можно тебя на минутку?

      Он отошел с ней в дальний угол.

      – Ну, ты готов? Формат понятен?

      – Да вроде, – пожал он плечами.

      – Триш, скажи ему, – взмолилась я, нервно поглядывая на дверь и зная, что у нас не более десяти минут на подготовку Райана.

      – Что сказать? – недоуменно спросил он.

      Триш откашлялась.

      – Ты же понимаешь, что Коллинз всяко задаст вопрос о помолвке.

      – Понимаю, – вздохнул Райан. – Он хочет эксклюзива.

      – Мне просто интересно… Не будь здесь Марлы, что бы ты сказал?

      Райан снова пожал плечами:

      – Не знаю. А что?

      Триш сделала глубокий вдох:

      – Думаю, Марла дала тебе неправильный совет.

      Райан посмотрел на меня, безмолвно вопрошая, зачем мы затеяли все это перед самой записью.

      – Дело твое, Райан, но сам посуди: если теперь, когда снимки и ролики разошлись повсюду, ты скажешь, что помолвки не было, доверие к тебе сведется к нулю. – Триш машинально оглянулась, желая убедиться, что Марлы пока не видно. – Когда Коллинз спросит, тебе лучше признаться, что это правда. Не вдавайся в подробности, просто будь честным и в допустимых пределах откровенным. Фанатки задушат тебя в объятиях, если ты раскроешься с романтической стороны.

      – Я боюсь привлечь лишнее внимание журналистов к Тарин, – возразил Райан, встревоженный и виноватый одновременно.

      – За меня не переживай, – твердо заявила я.

      Райан послал мне взгляд, означавший, что мы требуем от него невозможного.

      – Если не скажешь сейчас, пресса продолжит раздувать историю и будет только хуже. Замалчивание добавит еще больше остроты, а Коллинз