Московские тайны: дворцы, усадьбы, судьбы. Нина Молева

г. Александров), где у нее на Торговой площади был дом, выполняли Иван Бланк, поплатившийся за это ссылкой в Сибирь, и Петр Трезин, сын первого архитектора Петербурга, строителя Летнего дворца, Петропавловского собора и одноименной крепости – Доменико Трезини, к тому же, согласно легенде, крестник Петра I.

      Сразу же после переворота в ее пользу Елизавета Петровна издает указ о строительстве в петербургских слободах Преображенского полка соименного полку храма Преображения с приделом в честь Климента, папы римского, на день памяти которого пришлось «счастливое восшествие на отеческий престол». Это была благодарность дочери Петра I гвардейскому полку, который первым принес ей присягу на верность.

      Новый собор должен был стать семейной святыней возвращенного к власти «гнезда Петрова». Поэтому такое значение придает Елизавета каждому из проектируемых нем алтарей. Но самое показательное – те же алтари были предусмотрены и в московском Клименте Бестужевым-Рюминым. Отныне официальное название храма – церковь Преображения, «паки рекомая Климентовская». Так она названа и автором «Сказания».

      Утвердив рисунок Преображенского полкового собора архитектора Михайлы Земцова, Елизавета Петровна вместе с тем привлекает к строительству и Петра Трезина. Земцов умер осенью 1743 года, 10 декабря устным распоряжением Елизавета Петровна передала все его функции по собору Петру Трезину, который уже, как свидетельствуют недавно обнаруженные документы, имел заказ от А. П. Бестужева-Рюмина.

      Но интерес Елизаветы Петровны к крестнику отца оказался очень недолгим. Императрицу увлекает дарование В. В. Растрелли, которому Елизавета Петровна поручает даже внутреннюю отделку Преображенского собора. Он же делает рисунок иконостаса, заказ на исполнение которого получают на торгах московские резчики. К 1754 году все работы в Преображенском солдатском соборе были закончены. В первых числах августа состоялось освящение в присутствии самой императрицы. Скорее всего, постигшая Петра Трезина неудача побудила расчетливого дипломата воздержаться и от ставших необязательными трат.

      Существовало еще одно обстоятельство, препятствовавшее вмешательству Петра Трезина в судьбу своих проектов: несколькими годами раньше ему пришлось оставить Россию. Вслед за Преображенским собором у него было отобрано строительство Аничкова дворца, также переданное В. В. Растрелли. Новых заказов не было. Последняя отчаянная попытка архитектора – отъезд под видом командировки в Италию. Под влиянием И. И. Шувалова Елизавета Петровна склонялась к восстановлению петровского института государственных пенсионеров.

      Петр Трезин должен был за рубежом выяснить устройство подобной системы. Но вместо этого он присылает руководству так называемой Канцелярии от строений, ведавшей всеми государственными работами, ультиматум – условия, на которых может сам согласиться продолжать строить в России. Именно строить – то, в чем ему отказывал